[Ушастый Финрод]

Кстати говоря, в очередном фанфике нашел упоминания о гномьем спирте.
Хотелось бы знать – может, кто в курсе, откуда пошло это чудо и почему все на нем помешались?))

@темы: Темы для обсуждения

---

Вопрос

[Ушастый Финрод]

Кстати говоря, есть ли на дайрах сообщества, посвященные Толкиену? Либо сообщества по разным персонажам, парам и так далее...
Делитесь ссылками, сообщники))

@темы: Полезные ссылки, Темы для обсуждения

---

Гимли и Леголас))

[Ушастый Финрод]

Авторы не известны))

@темы: Арт

---

Нарыто на просторах инета.

[Гилва Северус Снейп]

Три кабеля - премудрым эльфам - для тех поддержки мудрой.
Семь кабелей - пещерным гномам - для одминства бородатого.
Девять - людям Средиземья - для юзерства их ламерского
И бесстрашия в сраженьях смертоносно твердого.
А один - всесильный роутер - властелину Мордора, -
Чтоб соединить их всех, чтоб лишить их воли
И объединить навек в их земной юдоли
Под владычеством всесильным властелина Мордора.

Нескладно,зато смешно)

@темы: Юмор

---

[julia_monday]

Название: То, чего не могло быть
Автор: julia_monday
Рейтинг: PG-13, НЕ слэш!
Предупреждение: Очень жестко и мрачно. Слабонервным и особо впечатлительным читать не рекомендуется!
Содержание: Альтернатива - Маэдрос попал в плен к Морготу, но не попал на скалу...

То, чего не могло быть


Эксперименту Милгрема и игре «Сильм-Экстрим» посвящается

Долго, очень долго он был здесь один. И терпел пытки один. О, сколь счастливы были те времена! Хотя тогда он и не подозревал о своем счастье и проклинал тот день и час, когда согласился на коварное предложение Моргота. Какую горькую цену заплатил он за собственную глупость и как жалки были его усилия предотвратить возможный обман! Это лишь привело к новым жертвам, погибло не сто эльдар, а триста. А потом… Потом были долгие годы унижений и мучений. Чего хотел добиться Моргот? Это оставалось загадкой. Враг ни о чем не спрашивал, ничего не пытался узнать. Кажется, ему просто доставляло удовольствие смотреть на муки своей жертвы. Но потом наступил поистине горший из дней. Однажды его снова приволокли в главный тронный зал Темного Владыки, где он побывал один раз в самом начале своего плена. Моргот гнусно улыбнулся и сказал:

- Ты еще не соскучился у меня в гостях, сын Фэанаро? Я со своей стороны приложил все усилия, чтобы пребывание в моей крепости не показалось тебе однообразным и надеюсь, что ты должным образом оценил мои старания. Одного лишь я не мог дать тебе – общества твоих родичей. Увы, до недавнего времени они не желали почтить меня своим присутствием, и даже радость от встречи с тобой не могла пересилить их нежелания. И лишь недавно кое-кто пришел сюда…

Сердце бешено заколотилось в груди Маэдроса. Кто, кто? Раз Моргот говорит о родичах – значит, это один из братьев. Зачем, зачем он пришел сюда, на пытки и смерть? Маэдрос уже давно смирился с ожидавшей его участью – без сомнения, когда-нибудь он наскучит Морготу и тот прикажет его убить – но думать о том, что еще кто-то умрет из-за него было воистину невыносимо. Моргот тем временем продолжал:

- Пригласите же нашего дорогого гостя сюда, пусть увидит того, к кому стремился.

Двери в зал распахнулись и стража ввела связанного пленника. Маэдрос не мог поверить глазам своим – Финдэкано! Но … как он очутился здесь? Хэлькараксэ непроходим… Народ Нолофинвэ построил корабли? Валар явили свою милость? Моргот снова заговорил:

- Сей достойный эльф зачем-то искал вход в мою крепость. Мои слуги удовлетворили его желание, впрочем о цели своего посещения он не сказал. Подозреваю, что он пришел увидеться с тобой, сын Фэанаро, ведь в Валиноре вы, кажется, были друзьями? А может быть, это посланец от твоих братьев с ответом на мое предложение? Отвечай!

- Нет, Моринготто. Сыновья Фэанаро ничего не просили передать тебе, и насколько я знаю, они не собираются выполнять твои условия. Я же пришел лишь от своего имени.

- Дальше можешь не продолжать, дай угадаю. Ты хотел спасти друга, верно? Это тебе не удалось, хотя в любом случае, ты скрасишь его скуку, кою он, кажется, стал испытывать последнее время… Что это там?

Один из орков приблизился к трону и, упав на колени, подал Морготу меч и заплечный мешок, видимо, отобранные у Фингона. Моргот осмотрел меч, потом отдал его одному из орков со словами: «В оружейную». Затем открыл сумку и вытащил оттуда … небольшую арфу. Громовой хохот сотряс подземный зал.

- Арфа! Зачем ты взял с собой арфу, сын Нолофинвэ? Ты собирался очаровать меня песней? Я достаточно наслушался ваших песен в Валиноре, и они не интересуют меня. Вот разве что ты был бы прекрасной девой… Но ты не дева, и слушать твои песни я не буду. А мои орки не слишком музыкальны. Сжечь!

И он бросил арфу на пол. Один из орков подобрал ее и немедленно швырнул в один из огромных костров, горевших в зале. Маэдрос увидел как его друг опустил голову.

После этого начался кошмар. Их держали в разных камерах, лишь в пыточную водили вместе, о, всегда вместе! И пока один корчился под кнутом или каленым железом, второй смотрел. Закрывать глаза или отворачиваться не дозволялось – за это расплачивался тот, кого пытали. Потом они менялись местами. Сначала Фингон пытался не кричать, чтобы не доставлять этим дополнительных мучений другу, но вскоре боль пересилила решимость. Маэдрос уже давно не пытался сдерживаться, это было возможно сначала, когда у него было больше сил, но не теперь…

Воистину жестокость Моргота была изобретательна…

Руки скованы за спиной. От наручников цепь идет, наверх, к колесу, а оттуда спускается к наручникам Фингона. Цепь коротка, опустить руки вниз – невозможно. Вернее, возможно, если… Если сесть и закрепить цепь за крюк внизу. Но тогда… Тогда другой повиснет на вывернутых за спиной руках. Страшная боль… Маэдрос помнил, как его вздергивали в пыточной таким же образом – тогда ему было хорошо, тогда он был один. Бесконечный кошмар. Своя боль или боль друга. Маэдрос не знал, что для него страшнее. А теперь Моргот придумал еще и это. Маэдрос вспомнил, что произошло час назад. Их привели сюда и приковали к этому устройству. Несколько орков заставили Маэдроса опуститься вниз, а Фингон повис на руках. Затем то же проделали и с Фингоном. И Моргот сказал:

- Думаю, вы поняли, как это работает. Один из вас должен сидеть, а другой - висеть Если я приду завтра, а вы останетесь в таком же положении, как сейчас – я прикажу ослепить одного из вас. Если же выполните мое условие – один из вас провисит так несколько часов и все. Решайте.

И с усмешкой продолжил:

- Посмотрим, кто из вас благороднее и сможет уговорить другого! Я бы пожалуй, поставил на Финдэкано – он ведь пошел за тобой в Ангамандо, правда, Майтимо? Пошел, не испугался, а ты? Ты даже не возразил отцу, когда он сжигал корабли! Не говоря уже о том, чтобы вернуться за другом! Или Валинор страшнее Ангамандо?

И Моринготто захохотал над собственной шуткой. Стоявшие вокруг орки вторили своему господину.

И вот целый час они стоят здесь, не решаясь сказать друг другу ни слова.

Ослепит… Маэдрос, кажется, с радостью принял бы это увечье, чтобы больше не видеть мучений друга. Но если ослепят не его, а Фингона? Тогда он опять будет смотреть, да еще и примет на себя вину за его слепоту. Нет, это не выход. Согласиться на условие?

- Майтимо… Майтимо, это должен быть я. Уступи.

- Что, Моринготто был прав? Я буду отдыхать, а ты – мучиться?

- Ты не знаешь… Нам обязательно надо отсюда выбраться.

- Ни о чем я так не мечтаю, как выйти отсюда – хотя бы бесплотным духом! Но Моринготто осторожен, он не позволит мне умереть, пока сам того не пожелает. А он не желает, о нет! Как же он откажется от любимой игрушки!

- Дело не только в том, чтобы просто спасти свою жизнь. Только ради этого я не стал бы просить тебя уступить Моринготто.

- А в чем дело? Я до сих пор так и не знаю, как вы сюда добрались. Что-то случилось по дороге?

- По Хэлькараксэ можно было пройти. И мы прошли, - голос Фингона дрогнул. – Но это стоило нам многих жертв.

- Я не хотел, чтобы корабли сжигали… Это моя, моя вина тоже! Моринготто был прав, я не решился ничего возразить отцу, не смог ничего сделать! И здесь я расплачиваюсь и за это преступление… Погиб ли кто-то из рода Финвэ?

- Лишь Эленвэ, жена Турукано, все остальные живы. Майтимо, я говорю это сейчас не для того, чтобы бросить тебе упрек. Я тоже убивал родичей тогда, в Альквалондэ. Я запятнан не меньше, чем ты. Но не место и не время сейчас считать, кто больше виноват и кто меньше. А дело в том, что родичи погибших винят во всем Фэанаро и вас. Мой отец тоже так думает. Когда мы пришли, твои братья передвинули лагерь на южный берег. Но многие из нас горели местью, мой отец и мой брат тоже… И я боялся, что разразится битва. А потом я узнал, что ты здесь, в плену. Все считали, что ты уже погиб, один я еще надеялся на что-то… И эта надежда оправдалась… Фингон горько усмехнулся. – Хотя бы эта. И не мог я спокойно думать о том, что ты находишься во власти Врага. К тому же, я надеялся, что если мы вернемся вместе, то вражда прекратится. Поэтому нам надо обязательно выйти отсюда, иначе погибнем не только мы. А если Моринготто искалечит кого-то из нас, это будет невозможным.

- Теперь понимаю. Но что помешает ему не сдержать своего слова?

- Он обязательно захочет продолжить игру. А для этого необходимо, чтобы мы ему верили.

- Но для чего ему эта игра? Чего он хочет добиться?

- Не знаю. Но зато мы получим еще время – а вдруг что-то произойдет и мы сможем выйти отсюда?

- Но почему именно я должен уступить?

- Ты уже долго здесь, у тебя слишком мало сил. И если я могу избавить тебя хотя бы от одной муки – я избавлю.

- Финдэкано…

- Нет. Я.

По голосу друга Маэдрос понял, что тот твердо решил принять пытку на себя. Значит, должен уступить он.

- Хорошо, Финдэкано. Я уступлю.

И он принялся тянуть цепь на себя. Было очень тяжело и неудобно, но постепенно ему удалось сделать так, что тело Финдэкано поднялось в воздух. Затем Маэдрос накинул звено цепи на крюк. Послышался щелчок и крюк превратился в кольцо. Теперь снять ее было невозможно. Понятно, Моргот давал возможность только на одно решение, и передумать было нельзя. Маэдросу оставалось только сесть и попытаться не думать больше ни о чем. Но это ему не удалось. Он вспомнил, что сам чувствовал при такой пытке. Тело казалось неимоверно тяжелым, а плечи превращались в сгустки огненной боли. И он своими руками обрек Фингона на это… По лицу Маэдроса текли слезы.

Два дня их не трогали – то ли давали отдохнуть, то ли Моргот замышлял новую пакость. А впрочем, это Маэдроса не слишком интересовало – чем меньше их трогают, тем лучше. Маэдрос был уверен, что и с Фингоном ничего не делают – по отдельности они не представляли такого интереса. И как это Фингон рассчитывал отсюда выбраться? Напасть на стражей? Да они тут ходят по десятку зараз, при том что пленники постоянно закованы в цепи. Уж не говоря о том, что путь наверх им неизвестен и о том, что везде снуют толпы орков и других тварей. На что он вообще рассчитывает? Cтоит ли поддаваться непонятной игре Моргота, если нет никакой надежды на выход? Или он надеется, что их освободят извне? Да уж, судя по тому, что он рассказал, на это рассчитывать особенно не стоит. Хэлькараксэ… Маэдрос вспомнил его начало – туда они ходили когда-то с отцом. Огромные ледяные глыбы, полыньи, мороз, снег и ничего живого… Неудивительно, что среди народа Нолофинвэ были жертвы и еще менее удивительно, что они винили во всем Первый Дом. Он бы тоже винил на их месте. А Фингон еще его спасать пошел! Воистину, он один из благороднейших нолдор… А он сам – предатель и глупец, которому надо было дать сгнить здесь!

У Маэдроса стало так погано на душе от этих мыслей, что он даже обрадовался, когда на третий день за ним пришли. Пусть лучше боль, уже ставшая привычной, чем такие думы! Впрочем… Если Моргот не удумает чего-нибудь новенького…

Его опасения сбылись. Когда его привели в пыточную, знакомую уже до последнего закоулка («дом родной» – усмехнулся про себя Маэдрос, пытаясь так перебить привычный цепкий ужас перед болью), Фингон уже был там, подвешенный на цепях. А вот с рук Маэдроса цепи зачем-то сняли, хотя орки крепко держали его за руки.

- Сын Фэанаро, я решил несколько разнообразить твое обычное времяпрепровождение, и предложить тебе выбор, - раздался сбоку ненавистный голос. Ну, конечно, Враг был тут как тут – он не мог пропустить любимое зрелище. Моргот продолжал:

- Тебе предоставляется выбор: или ты сам наносишь своему другу три удара вот этой плетью – к Маэдросу приблизился орк с небольшой плеткой и вложил ее в руку Маэдроса. – Или вот этот орк наносит ему сто ударов. – И Враг указал на ухмыляющегося орка с длинным кнутом в руках. – Выбирай.

Маэдрос молча рванулся из державших его рук, ударил кулаком в лицо одного орка, толкнул другого – но тут же оказался на полу, прижатый десятком когтистых лап.

- Еще одна такая попытка – и расплатится твой друг.

Маэдроса снова поставили на ноги, вложили в руки плеть.

- Что скажешь? Да или нет? Я не говорю даже, какой силы должны быть удары- лишь бы их вообще можно было так назвать.

Бить Фингона самому? Превратиться в палача? Нет, ни за что!

- Нет.

- Ты хорошо подумал?

- Нет.

- Ну что же… Начинайте.

На Маэдроса вновь надели цепи и отвели к обычному месту. Он стоял и смотрел, как спина Фингона превращается в кровавое месиво и слышал крики друга… Но к чувству сострадания и злости на Моргота прибавилось еще и чувство вины. «Опять он страдает из-за меня… Все, что я ни решу – все неправильно! Что делать?» Отчаяние захлестнуло Маэдроса с головой…В этот раз пытали только Фингона.

В следующий раз все повторилось. То же предложение, тот же вопрос, вкрадчивый голос: «Подумай – всего три удара… Он почти не будет страдать, а в случае отказа – ты будешь виноват в его муке». Но Маэдрос опять отказался.

А в третий раз он согласился.

Потом было пять ударов.

Иглы…

Раскаленное железо…

***

Блестящая зеркальная поверхность… И глухой шепот: «Смотри! Смотри же…»

Два воинства эльдар друг против друга. Синие и серебряные знамена напротив черных и красных. Вот из рядов сине-серебряного войска бросились вперед несколько эльдар, за ними – другие… Снова родичи убивают друг друга, знакомые лица искажены яростью и злобой. Одна из фигур отличается особенно высоким ростом: Турукано! Он рубится с Карнистиром, сначала никто не берет верх, потом Турукано начинает теснить сына Фэанаро, тот падает под его ударами и беспощадная сталь пронзает его горло. Но недолго радуется победитель – сзади к нему подбегают две фигуры, из-под шлемов которых виднеются рыжие пряди, почти одновременно взмахивают мечами – и убитый сын Нолофинвэ падает на тело своего противника. Битва продолжается. Вскоре сине-серебряные знамена начинают теснить черно-красные, ряды сынов Фэанаро смяты, воины бегут…

- Нет, не-е-ет! – беспомощный крик мечется по огромной пещере, эхо замирает вдали…

Снова зеркало, снова ненавистный, ставший неузнаваемым голос, снова искаженное злобной радостью лицо слуги Моргота…

Еще одна битва – на этот раз эльдар под черно-красными знаменами бьются с орками и тварями Моринготто. Одна из них – доселе невиданное огромное чудовище, выдыхающее огонь. Стрелы и мечи беспомощно отскакивают от толстой шкуры, огонь пожирает воинов-нолдор… Вот предводитель воинов Моринготто умело окружает воинство сыновей Фэанаро, победные вопли орков: «Майгул!». Горстка оставшихся в живых бежит прочь, на юг…

И вновь - сражение, на этот раз в знакомых местах. Огромное озеро покраснело от крови, орки верхом на свирепых волках размахивают кривыми саблями, окружая уцелевших… Но они не одни здесь! Вот высокая темная фигура в железном венце с тремя сияющими самоцветами… В руках у нее – огромный молот и черный щит без герба. Навстречу ей выходит высокий воин в серебристой кольчуге и белом шлеме. В руках его – сияющий меч и синий щит с хрустальной звездой. Яростно сражаются противники, но силы неравны. Пока серебристому воину удается уходить от огромного молота, от ударов которого в земле появляются глубокие ямы, но он явно устает. Вот движения его становятся медленнее, вот щит его задет ударом молота и он падает на колени. Поднимается, наносит черной фигуре удар, от которого брызгает черная кровь! Но все напрасно. Еще дважды ему удается подняться с колен, но потом он оступается, падает навзничь… Огромная нога наступает на грудь эльфа, дробя его кости. Черный воин поднимает изломанное тело и бросает его волкам. Волки дерутся, оспаривая друг у друга добычу…

Крепость посреди реки. На берегу – черное войско. Одна за другой захлебываются его атаки. Но что это? Эльфы бегут из крепости, падают на колени, ложатся бессильно на траву, лица их искажены страхом. Три золотоволосых воина пытаются остановить их, заставить сражаться – тщетно! Орки окружают сыновей Арафинвэ и вскоре все трое падают под ударами их мечей. Но еще не все командиры крепости мертвы! Вот вперед вырывается Финдарато, прорубая себе дорогу к предводителю черного войска. Черный майя не собирается сражаться мечом, его сила - в чарах. Он заводит магическую песнь, сын Арафинвэ отвечает ему тем же… Но силы противников не равны, к тому же падший майя заводит песнь о Битве в Альквалондэ, а потом – о битве у Митрим. Финдарато падает навзничь. Майя властным жестом посылает одного из волколаков к его телу…

Пленник в пещере глухо рыдает.

***

Маглор смотрел на Сильмарили. Вот они, все три Камня Фэанора, такие близкие, но такие недосягаемые! Он видел их… но достать их было труднее, чем если бы они оказались на небесах или в морской пучине. Ибо его с четырьмя братьями приволокли в подземный зал Ангбанда как пленников и сейчас они стояли перед троном Моргота, Темного Владыки, который разглядывал их с нескрываемым злорадством.

Все пошло не так с того самого момента, как Маэдрос согласился на переговоры с Врагом. Поражение следовало за поражением, у Моргота появился новый слуга – умелый воин и командир, которого орки называли «Майгул» и не прошло нескольких лет, как сыновей Фэанора обложили как волков, и в конце концов, загнали в ловушку. Моргот не пожалел усилий, чтобы взять их живыми, и ему это удалось. Что же, триумф его был полным… Все потомки рода Финвэ, кроме них самих и Артанис, укрывшейся в Дориате, были мертвы. Все королевства эльдар, кроме Дориата, были разрушены. Впрочем, если сам Моргот выступит на Дориат – то его не удержит Завеса, а значит, Скрытое Королевство тоже ждет гибель. Во всяком случае, для них самих уже скоро все закончится.

Наконец, Темному Владыке, наскучило молчаливое созерцание, и он заговорил:

- Ну что же, сыновья неистового Фэанора, вот те Камни, которые вы поклялись добыть! Они так близко, ну же, подойдите, возьмите их! Я не шучу. Эй, стража подведите их поближе!

Братьев подвели к самому трону. Моргот снял венец.

- Ну же, Маглор, дотронься до одного из них! И если ты не отдернешь руку, клянусь, я отдам тебе Камень!

Маглор не верил своим ушам. Обман? Новая насмешка Врага? Но почему бы не попытаться? Даже если Моргот нарушит обещание, он сам ничего не потеряет. Он протянул руку и дотронулся до одного из Сильмарилей… Сияние Камня пронзило плоть и рука Маглора засветилась. Но что это? Камень начал нагреваться, сначала он был просто теплым, потом – горячим, и наконец, обжигающим. Маглор долго терпел боль, пытаясь выполнить условие, но, в конце концов, с криком отдернул руку. На ладони темнел ожог.

- Вот и все, сын Фэанора, ты стал таким же, как и я. Меченым, - и Темный Владыка открыл свою огромную ладонь, на которой тоже был черный ожог. – Вы вполне достойны стать моими слугами, как и… Впрочем, сами увидите. Эй, Майгул, отведи их вниз, к нашему гостю.

Тот самый загадочный полководец Моргота склонился перед ним и обернулся к пленникам. Но лица его они разглядеть не смогли, ибо оно было закрыто глухим шлемом. Фигура же его походила на орочью – согнутая спина, длинные руки, почти достающие до колен – но ростом он был намного выше любого орка, которого Маглору доводилось видеть.

Пока их вели вниз по подземным переходам, Маглор пытался понять: почему Камень обжег его? Он не был ни слугою зла, ни смертным… Но было еще третье условие. Нечистые руки. А разве они остались чисты? Убийство Родичей в Альквалондэ, сожжение кораблей, наконец, та битва у Митрима… Все они теперь были убийцами родичей. И если до этого у них была хотя бы призрачная надежда выполнить Клятву, теперь она растаяла как дым. Все было напрасно.

Наконец, их привели в какую-то огромную пещеру. Высокие своды терялись где-то во тьме, с потолка глухо капала вода.

- Смотрите! – один из близнецов указывал рукой на что-то сбоку от Маглора. Маглор повернулся туда и увидел эльфа на стене пещеры. Подвешенного за правую руку. Мертвого? Но нет, услышав голоса пленник зашевелился, поднял лицо, до этого скрытое спутанными полуседыми-получерными волосами…

- Финдэкано… - прошептал Маглор. – Значит, правду говорили, что…

- Что он отправился один в Ангбанд спасать друга, - продолжил глухой голос Маэгула из-под шлема. – Да, это правда. Но ему это не удалось. Что же, теперь вы знаете, что с ним произошло. Жаль, что нам так и не удалось убедить всех, что это вы его убили – впрочем, теперь уже все равно, вы больше не представляете угрозы для господина нашего Мелькора, Повелителя Арды, и нет больше нужды изобретать ложь, чтобы разъединить вас.

- Что с ним будет?

-Будет висеть здесь, пока не умрет. Он уже послужил Темному Владыке, как сумел. Теперь ваша очередь.

- Никогда!

- Никогда? Многие так говорили. Одни – мертвы, другие служат Повелителю Арды. Но это позже. А сейчас вы должны узнать еще кое-что…

И слуга Моргота снял с головы шлем. Маглор и его братья в ужасе и изумлении смотрели на него, ибо несмотря на искаженные черты лица, орочьи клыки и глаза, превратившиеся в узкие щели, в нем еще можно было узнать Маэдроса Высокого, старшего сына Фэанора.

@темы: Фанфики, "Сильм"

---

[Бьякуси]

Я был бы очень благодарен))
Нужен арт с Трандуилом и его сыном. Можно вместе, и чтобы Леголас был маленький.
В общем, возраст любой. Главное – милые картинки с хорошей прорисовкой))
Спасибо))

@темы: Арт

---

Нид хелп!

[Родеон Морвэй]

Ребята, не могли бы вы помочь с поиском иллюстраций из "Хоббита"? Конкретно нужно чаепитие гномов у Бильбо.
Спасибо! =)

@темы: "Хоббит"

---

Черная книга

[Finrar]

Если пошел вопрос о дописках и переделках, то мне очень хотелось бы затронуть вопрос о ЧКА. Ваше отношение к этой книге в целом и в отношении отдельных кусочков, которые бы вас затронули. Кто читал?

И во кусочек из дискуссии, которую я сегодня увидел краем глаза:
"ЧКА показывает, как работают идеологические системы массового уничтожения. Как они возникают, набирают силу, как они работают, как они изменяют сознание людей и превращают их в убийц. Каждая система массового уничтожения, от католической инквизиции до гитлеровской НСДАП, работает по этим принципам. В этом ЧКА реалистична. В других отношениях она может быть сколько угодно фантастична".

@темы: Темы для обсуждения

---

[julia_monday]

Название: Мечи и арфа
Автор: julia_monday
Рейтинг: G
Краткое содержание: Маглор после вести о пленении Маэдроса
Права на героев и мир принадлежат Дж.Р.Р.Толкину

Мечи и арфа

Макалаурэ с тоской посмотрел на медный обруч, лежавший на столе. Кто мог знать во время начала похода в Эндорэ, что ему придется исполнять роль старшего! Разве можно было предвидеть, что отец, их могучий отец, которого, казалось, не мог сокрушить сам Моринготто, погибнет в первом же бою! Разве можно было предвидеть, что Майтимо, надежный, как скала, Майтимо, с которым, казалось, ничего не может случиться, попадет в руки Врага почти сразу же после гибели Фэанаро! И вот он остался за старшего. Нельзя сказать, что второй сын Фэанаро совсем не чувствовал в себе силы или способности быть вождем, но все же он никогда не стремился к этой роли, предпочитая заниматься музыкой или вопросами языка. А ныне приходилось думать о войне и разрушении, сражаться и строить крепости.

Несчастья обрушивались одно за другим. Не успели они оплакать отца, как явилось это проклятое посольство. Коварный Моринготто предлагал даже вернуть один из Сильмарилей. Несмотря на горе, сыновья Фэанаро воспрянули духом, увидев возможность исполнить Клятву хотя бы отчасти. Особенно загорелся этой мыслью Майтимо. Макалаурэ вспомнил их последний разговор. Старший брат сказал ему:

- Моринготто чувствует свою слабость. Он отдаст один из Сильмарилей, а потом мы обрушимся на Ангамандо и отберем остальные, а самого Моринготто загоним в самые глубины земли, так что он не осмелится никогда выйти оттуда!

- Ты уверен, что Моринготто не обманет?

- А что он может сделать? То, что он пошел на переговоры, указывает на его слабость – иначе бы он не стал с нами разговаривать, а просто раздавил нас!

- А вдруг он хочет просто выманить нас из лагеря и убить? Войско останется без вождей…

- Мы не пойдем сразу все. Отправлюсь один я. А чтобы у него не возникало соблазна – я возьму с собой не сто воинов, как мы договорились, а триста. Даже если переговоры зайдут в тупик – мы просто перебьем всех и заберем Сильмариль! Может быть, посольство Моринготто принесет его туда.

- Перебьем? На переговорах?

- А что делать? Или ты не давал Клятву? Или сам Моринготто поступил по справедливости, убив нашего праотца Финвэ?

- Может, лучше вообще не ходить на эти переговоры? Все равно два других Сильмариля будут у него, и нам придется воевать с ним и дальше… Да и нельзя забывать, что мы пришли сюда не только ради Камней – но и ради мести, иначе слова Нолофинвэ окажутся правдой.

- Нет, мы не можем упускать случай вернуть себе хотя бы один из Камней. Я пойду на переговоры.

Тогда Макалаурэ уступил и оказался прав в своих подозрениях, хотя предпочел бы ошибиться. Моринготто тоже не стал соблюдать условия и прислал воинов больше, чем они договаривались. Они перебили всех эльдар, а Майтимо захватили живым и увели в Ангамандо – по крайней мере, так заявил вестник Моринготто. Он привез с собой медный обруч Майтимо – как доказательство, и потребовал прекращения войны и ухода эльдар – обратно в Валинор или на крайний юг этой земли. Моринготто еще не знал, что в Валинор они вернуться не могут… Вестник дал сыновьям Фэанаро на раздумье несколько часов, которые они провели в бурных спорах, но, в конце концов, сошлись на одном – войну прекращать нельзя, ибо они дали Клятву, а верить Моринготто не следует – он уже показал, что не держит слова. Разве отпустит он Майтимо, даже если они выполнят условие? Разве отдаст он такого ценного заложника? Да и не было доказательств, что Майтимо взят в плен живым – обруч можно было снять и с мертвого тела… Нет, тогда они поступили правильно – в этом у Макалаурэ не было сомнений. Моринготто коварен, он даже мог отдать им Майтимо живого – но искалеченного до такой степени, что им бы пришлось убить его самим из милосердия… Да и как быть тогда с их Клятвой, с местью за Фэанаро и Финвэ?

Но все же червь сомнения беспрестанно точил Макалаурэ. Да, они не выполнили условий Моринготто – но может быть, брата можно было спасти как-то еще? Но как? Атаковать Ангамандо всем войском, как предлагал горячий Тьелкормо? Но у них не было сил для штурма столь хорошо укрепленной твердыни. Они победили в первом сражении – но дорогой ценой. Много было убитых, а еще больше - раненых и искалеченных. С таким войском они никак не могли надеяться на победу, только погубили бы еще множество жизней. Макалаурэ еле удалось утихомирить младшего брата, который так и рвался в атаку. Ах, если бы сейчас здесь появилось войско Нолофинвэ! Но они своими же руками сожгли корабли, оставив родичей на другом берегу… Тогда это казалось правильным, а теперь они пожинают плоды злого дела – даже если бы каким-то чудом Нолофинвэ смог добраться сюда – он не простил бы предательства. Пойти спасать Майтимо с небольшим отрядом? Но вряд ли можно рассчитывать, что они смогут проникнуть в крепость – их перебьют еще на подступах, да кроме того постараются захватить командиров живыми – и вместо одного заложника у Моринготто появится несколько. Макалаурэ с тоской взглянул на любимую арфу, лежавшую у стенки шатра. Ах, если бы она могла помочь ему спасти брата! Но разве арфа нужна здесь? Нет, ему необходимо большое войско, острые мечи и крепкие доспехи, а не музыкальный инструмент, годный лишь для пиров и любовных песен. Да и разве можно надеяться, что Майтимо еще жив – ведь они ответили отказом, значит, Моринготто уже наверняка убил его, и Макалаурэ старался не думать, какую жестокую казнь мог измыслить злобный ум врага. Он видел мертвое тело Финвэ с размозженной головой, и это было ужасно, а ведь тогда Моринготто торопился, у него не было ни времени, ни возможности утолить свою мстительную злобу. Нет, спасти Майтимо они уже не могут, это приведет лишь к новым жертвам. Макалаурэ знал, что хотя некоторые из младших братьев еще и горячатся, в душе они согласны с ним.

***

- Финдэкано сделал то, что могли бы сделать и мы!

- Нет, Тьелкормо. В лучшем случае мы бы смогли избавить его от мучений – ведь никто из нас не стал бы взывать к Манвэ. Мы полагались только на мечи и силу, а нашего брата спасли арфа и милосердие.

@темы: Фанфики, "Сильм"

---

Игра

[Сдвинутый Эльф]

Вопрос следующий. Кто-нибудь уже ознакомился с новой игрушкой по ВК - "ConQest"?

@темы: Темы для обсуждения

---

Решила вам показать)))

[Сдвинутый Эльф]

хлебобулочное производство))

нагло своровано у Крейди

@темы: Юмор

---

Вопрос

[~Mirestel Imirinel~]

Товарисчи сообщники!
Кто- нибудь смотрел фильм "Седьмое кольцо колдуньи"? Другое название "Кольца всевластия". Производство Россия-Украина. =) Русский вариант "ВК" =)

@темы: Темы для обсуждения

---

Сильмарили: история, свойства, смысл

[julia_monday]

Простите, что пришлось во многом пересказывать сюжет Сильмариллиона, но мне показалось, что без этого нельзя обойтись.


Итак, Сильмарили. Думаю, не стоит говорить об их чрезвычайной важности для всего повествования – недаром оно называется «Квэнта Сильмариллион» или «История Сильмарилей». И судьбы всех, живущих в Валиноре и Белерианде – айнур, эльфов, людей, гномов – соприкоснулись с этими Камнями и часто они были причиной того или иного события, чаще всего – чрезвычайно важного. Интересно отметить, что этих Камней касались руки всех свободных народов Арды – эльфов, айнур, людей и гномов и какое-то время хотя бы один Сильмариль побывал у всех этих народов. Почему же эти «рукотворные поделки» как их называет один из героев, имеют такое значение? Итак, начнем с самого начала.

«Был Эру, Единый, которого в Арде называли Илуватар…» Нет, нет, шучу, я не буду пересказывать здесь весь Сильмариллион. Но кое-что сказать необходимо. Валар и майяр, спустившиеся в Арду, должны были сотворить ее материю и подготовить к приходу Эрухини, жителей Арды. Для этого им надо было сотворить почву, камни, воду, воздух, растения, животных… Но, безусловно, никакая жизнь не может существовать без энергии – без света. Свет Солнца (я говорю о нашем мире) является началом всей цепочки жизни – от мельчайших микроорганизмов до человека. Погаси Солнце – и вся жизнь угаснет. Поэтому и Валар (вернемся к Арде) необходимо было осветить Арду. Изначально они поставили две Светильни, и Варда наполнила их светом. Откуда взялся этот свет? Видимо, он присутствовал в Музыке – как и камень, вода и т.д., а Варда его «сотворила». Однако же, интересно, что в «Преображенных Мифах» говорится, что Эру дал ей в дар «Первичный свет», не запятнанный вожделением Мелькора.

«Мелкор завидовал любому другому сиянию и возжелал весь свет в свою собственность. Тогда Илуватар, при входе Валар в Эа, добавил новую тему в Великую Песнь, тему, которой не было в первом Пении; и Он призвал к себе Айну. Это был Дух, что впоследствии стал Вардой (и, приняв женское обличье, супругой Манвэ). Илуватар сказал Варде: "Тебе я вручу дар, непохожий на другие. Ты принесешь в Эа чистый свет, Мой свет, незапятнанный вожделением Мелкора. С тобой Свет войдет в Эа, и пребудет там, не принадлежа Эа". Поэтому Варда самая праведная и чтимая из всех Валар, а Свет Варды есть любовь Эру к Эа.»

Не очень ясно, можно ли сопоставлять этот отрывок с каноническим Сильмариллионом и как это сделать. Ведь в дальнейшем тексте «Преображенных Мифов» вся космогония Арды сильно меняется. Но тем не менее, я считаю, что можно предположить, что Свет (как наиболее важный компонент творения) все-таки был дан Эру. А может быть, есть Свет и свет? Один из них – дар Эру, а другой – творение Валар? Но какой же из них использовался для Светилен и Древ? Однако же, в любом случае ясно, что свет имеет чрезвычайно важное значение для творения. Недаром то, что придает творению жизнь назвали «тайным пламенем». Пламя – это тоже свет.

Вот что писал Толкин в Письмах:

«Если говорить о символическом или аллегорическом значении, Свет — настолько основополагающий символ в природе вселенной, что проанализировать его вряд ли возможно. Свет Валинора (источник коего — свет до падения) — это свет искусства, не отъединенного от разума, что провидит явления как на научном (или философском) плане, так и на плане образном (или плане вторичного творчества) и «говорит, что это хорошо» — поскольку прекрасно».

Таким образом, свет соединен с актом творения, и поэтому имеет чрезвычайное значение. Отсюда же можно сделать вывод, что объявить свет своим может только сам Эру.

Но эти Светильни были опрокинуты Мелькором и жилища Валар на острове Альмарен были разрушены. И Валар собрали все, что осталось от их творений и укрыли их в укрепленном Валиноре на земле Аман. И там, с помощью чародейной песни Йаванна вырастила два Древа – Лаурэлин и Тельперион, которые освещали Валинор. Не очень ясно, откуда брался свет, производимый Древами. Быть может, он вбирался рассеянным из окружающего пространства? Или источником его были звезды, уже освещающие Арду – а не все они были сделаны Вардой, многие существовали еще с сотворения Эа… А может быть, Древа сами его вырабатывали. Тем не менее, в Сильмариллионе указано, что «свет в Сильмарилях был создан самими Валар». Быть может, подразумевается, что благодаря их творению (в частности Древам) он стал видимым? Недаром, в ранней «Квэнта Сильмариллион» написано так: «В начале своего владычества Валар узрели, что в Мире темно, и свет рассеян в воздухе, над землей и морем». То есть, свет был, но он был рассеян, невидим, пока не появились Светильни, а потом Древа. В общем и целом, неясно – происходит ли свет только непосредственно от Илуватара (через Варду) или Валар сотворили его так же, как сотворили воду, почву, растения и т.д. Есть свидетельства и за и против каждой теории. Во всяком случае ясно одно – без Валар Арда не увидела бы света. И если Свет Эру был у Варды – его было конечное количество и весь он был потрачен, когда были созданы звезды и Древа. Интересно так же отметить, что «производителями» света были не устройства, а живые существа, которые росли, цвели и плодоносили.

Далее в Валинор были приглашены эльфы. Интересно, что везде отмечается, что их привлек именно Свет Дерев, а не что-либо другое. И Валинор в те времена был прекраснее любой земли в Эндорэ – именно благодаря свету Древ. Почему Валар не осветили снова всю Арду после пленения Мелькора? Почему они медлили?

Вот что пишет Толкин в «Преображенных мифах»:
«Это кажущееся лентяйство Валар (хоть я и не объяснял и не комментировал его), думается, было лишь "внешним", тем, что мы склонны принимать за правду, ведь все Люди в разной степени задеты тенью и ложью Клеветника. Нужно помнить, что "мифология", во-первых, базируется на эльфийских записях и знаниях о Валар и опыте общения с ними, и, во-вторых, даже это далеко неполное знание дошло до нас (частично) лишь через остатки нуменорской традиции, исходившей от Эльдар, но разбавленной антропоцентрическими историями и сказаниями[7]. Они прошли через Верных и их потомков в Средиземье, но не избегли искажения вследствие враждебности мятежных нуменорцев к Валар».
Таким образом, кроме кажущейся «праздности» это промедление в освещении Арды может иметь еще какую-то причину, нам неведомую. Во всяком случае, нельзя сказать, что эльфы Средиземья «прозябали» - в те времена, без Моргота и с сильно снизившейся активностью его тварей эльфам явно было лучше, чем в последующие времена его владычества (после Дагор Браголлах). Но я не могу принять версию, что Валар сохранили свет «только для себя» - это бессмысленно. Если бы это было так – они бы уподобились Мелькору, а нигде они не обвиняются в этом. Да и неясно тогда – почему они осветили Солнцем и Луной всю Арду, а не один Валинор.

Ну-с, перейдем, наконец к Сильмарилям. Эльфы спокойно жили в Валиноре, пока Фэанору не пришла в голову мысль сделать хранилища для света Древ.

«Ибо у Фэанора, достигнувшего расцвета своих сил, появилась новая мысль, или, возможно, тень предвидения грядущего рока коснулась его; и он задумался о том, как сохранить в неприкосновенности свет Дерев – славу Благословенного Королевства». (с)

Говорят, что на мысль о смешении света Двух Древ навели его волосы Галадриэли, у которой, благодаря бабушке из ваниар и матери из тэлери были удивительные волосы – в них смешалось золото и серебро. Трижды он просил у нее локон, но она не дала, поскольку прозревала в душе Фэанора тьму.

Но Фэанор обошелся без волос Галадриэли. «Он начал долгую и тайную работу, и призвал все свое знание, свою силу и свою искусность, и в конце концов, он создал Сильмарили» (это произошло в 1450 году Валар согласно Анналам Амана). Оболочка их была создана из вещества «силима», изобретенного Фэанором и способного удержать в себе свет Дерев. Она была тверже алмаза и никто в Арде не мог бы ее разбить. Никто и не узнает, из чего она была сделана до тех пор, пока Фэанор не выйдет из Чертогов Мандоса, а это случится не раньше Конца Арды.

Сильмарили были похожи на алмазы, то есть были бесцветными или белыми. Какого они были размера – неизвестно, но не слишком большого, ибо все помещались на одном венце. (Таким образом, я не могу понять чем руководствуются некоторые товарищи художники, рисуя подчас целые булыжники). Слово же «Сильмариль» в переводе с квэнья означает «яркое сияние».

Но сам Фэанор создал лишь оболочку Сильмарилей, которая была для них все равно что тело для Детей Илуватара – прибежищем для внутреннего огня (души), а внутренним огнем их был смешанный свет Дерев. (Интересно, что и при описании «свечения фэа» у эльфов тоже говорится о белом свете).

Таким образом, очевидно, что один лишь Фэанор не мог владеть этим светом: ведь этот свет (при любой теории о происхождении) попал в Арду лишь посредством Варды и Йаванны. Без внутреннего же света Сильмарили были бы всего лишь еще одними рукотворными самоцветами, красивыми, но не имеющими значения большего, чем другие драгоценности. Сильмарили же были уникальны по своим свойствам. Во-первых, они могли светиться не отраженным светом, но своим собственным (т.е. в полной тьме). Во-вторых, они вбирали в себя сторонний свет, а потом излучали его еще более ярким и многоцветным, чем прежде.

Конечно, совершенно непонятно как это объяснить с научной точки зрения – мне приходит в голову только сравнение со звездами, в которых идет ядерная реакция. Но изучить Сильмарили все равно невозможно, а строить гипотезы без доказательств – бесполезно, поэтому лучше оставить все это без объяснения (хотя «ядерная» теория объяснила бы кое-какие вещи – жжение, быструю смерть Лутиэн и Берена, расцвет Гаваней (полезные мутации растений и животных)). Впрочем, не будучи физиком и не имея достаточно данных, я не хочу углубляться в эту тему.

Сильмарили уподоблялись живым существам, поскольку они: а) имеют аналог тела и души (силима и свет Древ); б) «питаются» светом и преобразуют его. Интересно, что сталось бы, окажись Сильмарили в месте, где нет света? Они бы погасли? Я считаю, что нет, поскольку внутри них должен был крыться собственный «источник энергии» - свет Дерев.
Тем не менее, я полагаю, что считать Сильмарили действительно «живыми» и уж тем более имеющими собственный разум и волю нет достаточных оснований. Метафорическое уподобление их живым существам еще не означает, что они ими были. В конце концов, какое-нибудь устройство тоже может вбирать энергию, а потом отдавать ее в преобразованном виде, но не считаем же мы его на этом основании живым!

Все жители Валинора (включая и Валар) были восхищены этим творением и Варда благословила (освятила) Сильмарили и после этого ни смертная плоть, ни нечистые руки, ни зло не могло коснуться их, чтобы не обжечься и не иссохнуть (Это по формулировке Сильмариллиона. В Анналах Амана написано: «чтобы не обжечься и не испытать непереносимой боли»). Лично я считаю, что подобное благословение (освящение) могло иметь источником только самого Эру (т.е. исходить непосредственно от него хотя и через Варду как «проводник» его воли), и таким образом, все дальнейшие действия этого «освящения» должны предполагать его вмешательство. В христианстве все освящения имеют источником только Бога, таким образом, можно предположить, что и здесь действует то же правило. Кроме того, явно, что источником этого воздействия Сильмарилей на плоть должен быть их внутренний свет (как наиболее «святая» их часть, их душа), но никак не оболочка. Т.е. в любом случае сам Фэанор к этому воздействию Сильмарилей не имеет ни малейшего отношения. Я также считаю несостоятельной гипотезу о том, что такие свойства принадлежали Сильмарилям изначально, или их придал Камням Фэанор при создании. Если бы это было так – не было бы смысла в «освящении» Вардой, и было бы просто сказано, что Сильмарили имели такие свойства изначально.

Таким образом, Сильмарили выступают как «этический» индикатор. Ни одно существо, запятнавшее себя злом, не может к ним безболезненно прикоснуться. Почему? Потому что Сильмарили – квинтэссенция творческих способностей, способностей к со-Творению. Чем больше некто делает зла, тем меньше у него их остается. Нельзя и захватить «символ творения» лишь в собственные руки, кто желает этого – тот желает зла и утрачивает способность к творению (так ее утратил Мелькор, желавший заполучить Тайное Пламя Илуватара). Толкин пишет в Письмах:

«Сотворение драгоценных камней главным образом символизирует собою эльфийскую функцию вторичного творчества, однако ж Сильмарилли — нечто большее, чем просто красивые вещицы. И был Свет. И был Свет Валинора зримо явлен в Двух Древах, Серебряном и Золотом»

Ясно также, почему Мелькор с самого начала желал завладеть Сильмарилями – здесь проявляется та же жажда захватить Тайное Пламя творения, что он проявил еще до Айнулиндалэ.

Если со «злом» и «нечистыми руками» все ясно, то не очень понятно, почему нельзя касаться Сильмарилей «смертной плоти». Тут возможны два объяснения:
1. Сильмарили так же опасны для смертных, как опасна для них земля Амана (где они сгорают «как мотыльки в пламени»). Смертной плоти невозможно выдержать прикосновение «пламени творения», поскольку у нее нет для этого достаточных сил.
2. Как известно, все люди пали вскоре после пробуждения (все они служили Мелькору). И хотя часть людей отреклась от этого служения, тень зла осталась в них. Именно поэтому они не могут выдержать прикосновения «священных» Сильмарилей. Хотя их освящение и происходит до пробуждения людей, но это можно счесть предвидением Валар.

Возможно, имели место обе эти причины.

Одновременно с освящением произошло еще одно важное событие – Мандос предсказал, что судьбы Арды – воды, земли и воздуха будут заключены в них. Что это означает? Четкого ответа на этот вопрос нам не дано, но кое-какие намеки есть, и я позже попытаюсь связать их в единую гипотезу. Пока же вернемся к вопросу владения Сильмарилями и к вопросу их работы как «этического индикатора».

Итак, Фэанор, создав Сильмарили, носил их как обычное украшение. Нам неизвестно о том, как он еще думал их использовать (кроме как хранилища для света Древ, о чем было сказано выше). Но чем дальше, тем больше он проникался мыслями о сохранности своего сокровища (хотя в те времена еще невозможно было подозревать, что кто-то сможет украсть Сильмарили – несомненно, Валинор в те времена был самым защищенным местом в Арде). Но дело было не в объективной опасности для Сильмарилей, а в субъективных ощущениях Фэанора – он начал любить Камни «алчной любовью», кроме того, его подозрительность подогревалась ложью Мелькора. «И редко он (Фэанор) вспоминал ныне, что свет внутри Сильмарилей принадлежит не ему одному». Как я уже говорила выше, свет – слишком важная субстанция, чтобы принадлежать одному лишь жителю Арды – пусть он и создал хранилища для этого света. Ни Варда, ни Йаванна, ни Валар в целом никогда не претендовали на единоличное владение светом (то, что Древа освещали один Валинор – следствие зла Мелькора, из-за которого невозможно было вновь поставить источники света в самом Средиземье). Таким образом, претендуя на единоличное владение «светом творения» Фэанор уподобляется Мелькору. Но одно это желание само по себе, без активных действий, еще не делает руки «нечистыми» - т.е., Сильмарили еще не жгли Фэанора за одну лишь его «алчную любовь».

И когда Мелькор начал распускать слухи, чтобы поссорить сыновей Финвэ, он, прекрасно зная эту слабость Фэанора лжет и о том, что Валар собираются отобрать у него Сильмарили силой. Дабы укрыть Камни от «алчных» Валар, Фэанор забирает их с собой в Форменос. И далее, дабы «наказать» Валар и «неверных» нолдор он не берет Камни на праздник на горе Таниквэтиль. И тут же – именно благодаря этому обстоятельству Мелькор получает возможность завладеть Сильмарилями! Таким образом, Фэанор лишается Камней именно из-за того, что хотел лишить возможности других даже видеть их. Это важное обстоятельство в истории Сильмарилей. Если ты захочешь скрыть «символ творения» в единоличном владении – ты его лишишься.

Любопытно, что дальше, призывая нолдор уходить в Средиземье, Фэанор говорит:
«Но когда мы победим и отберем Сильмарили, тогда мы и только мы будем владыками незапятнанного Света и повелителями красы и блаженства Арды. Ни один народ не займет наше место!»

Таким образом видно, что владение последним «пламенем творения», оставшимся в Арде, Фэанор сопоставляет с владением всей «красы и блаженства» Арды. И видно, что владение Сильмарилями – признак владычества. Недаром «Отлученными», «Лишенными владения» Первый Дом называется не только из-за перехода власти, но и из-за лишения Сильмарилей. Мелькор считает так же: «и он назвал себя Повелителем Мира. В знак этого он вставил Сильмарили в свою корону». Выстраивается логическая цепочка – владелец «Тайного Пламени» или его символа – «незапятнанного Света» - владелец Мира. Эру – владелец всего потому, что у него есть Тайное Пламя Творения. Моргот и Фэанор тоже пытаются стать такими владыками вопреки воле Эру, который поставил наместником Манвэ. Но Морготу (а тем более Фэанору) так и не удается этого осуществить в полной мере. Прежде всего потому, что владеть «незапятнанным Светом», символизирующим творение, может лишь достойный и тот, кто сможет отказаться от него ради общей цели.
А Сильмарили сами (точнее говоря, через освящение, на них наложенное, которым распоряжается Эру) решают, кто достоин ими владеть.

С Мелькором все ясно: он – Зло и совершил преступление, чтобы завладеть Сильмарилями – поэтому они жгут его. «Его руки были сожжены дочерна прикосновением благих самоцветов, и навсегда остались они черными, и не смог он избавиться от боли этих ожогов и гнева от этой боли». Однако, возникает вопрос: почему они не жгли его, находясь в Железной Короне? Хотя и упоминается, что эта Корона была для него «невыносимым бременем», но не очень ясно, происходило ли это от наличия в короне Сильмарилей. Возможно, Сильмарили действовали только при непосредственном контакте? Или корона была «антисильмарильной»? Или она просто не касалась головы, «парила» над ней (как описано в ПТСР)? Или это жжение просто не упоминается? В любом случае, ясно одно - нейтрализовать воздействие Сильмарилей, Моргот все же не мог – например, он не смог залечить ожоги от них. Следовательно, сила Сильмарилей находила свой источник в ком-то более могущественном, чем Моргот – а это мог быть только Эру.

До кражи Сильмарили Фэанора точно не жгли – следовательно, просто «алчная любовь» еще не делала его руки «нечистыми». Однако, после Альквалондэ (а уж тем более – после Лосгара) он стал преступником (как и его сыновья) – значит, заполучи он Сильмарили тогда – не миновать ему ожогов. Поэтому и бессмысленна была его Клятва – коль скоро ради нее он начал творить зло – он перестал быть достойным Сильмарилей, а значит, не смог бы их удержать. Таким образом, Клятва, принесшая столько зла эльфам, была совершенно напрасна и не помогала, а мешала достичь Фэанору и его сыновьям цели. Об этом и говорит Мандос в своем Проклятии-пророчестве: «Клятва будет вести их и предаст их, и вырвет то самое сокровище, что они поклялись добыть». Недостойному – не удержать Сильмарилей долго.

Вернемся немного назад – к истории создания Сильмарилей. Фэанор утверждает, что будет убит, если Сильмарили будут разрушены. По моему мнения – это всего лишь слишком сильная эмоциональная связь, «алчная любовь» - и более ничего. В Сильмарилях не было какой-то силы, которая заставляла бы владельца жаждать обладать ими (так действовало Единое Кольцо). Все это зависело лишь от самого владельца, а не от Сильмарилей. И не мог Фэанор «вложить душу» в Сильмарили в другом смысле, нежели иносказательный (как любой творец «вкладывает душу» в творение). И если бы он нашел в себе силы отказаться от Сильмарилей – он бы не умер.

Еще один момент. Утверждается, что Йаванна боялась, что Сильмарили будут проглочены Унголиант и «канут в ничто». Смогла бы Унголиант «переварить» Сильмарили, как это происходило с любым светом, ею проглоченным? И как это увязать с утверждением, что ничто в Арде не может разрушить Сильмарили? Можно объяснить это так: проглотив Сильмарили, она бы не смогла их переварить, но и не извергла бы наружу – то есть, они бы остались в ней навсегда (до Конца Арды). Жечь они ее должны были обязательно – но, вероятно, Унголиант смогла бы терпеть это жжение.

Итак, далее. Из-за Сильмарилей была произнесена «ужасная» и «кощунственная» Клятва, из-за них произошло Убийство Родичей в Альквалондэ. Нолдор прибыли в Средиземье. Любопытно, что в Серых Анналах утверждается: нолдор долго не знали ничего о судьбе Сильмарилей (ведь говоря Маэдросу о возвращении Сильмариля Моргот мог и лгать, и нолдор могли предположить, что у него нет Камней). Однако же от бежавших пленных (что интересно – не от Маэдроса (!), а позже) нолдор все же узнали, что Сильмарили у Моргота и вставлены в Железную Корону. Синдар же долго ничего не знали, пока Галадриэль не рассказала о них Мэлиан, а та – Тинголу. Мэлиан тоже утверждала, что Сильмарили очень важны и что в них заключена судьба Арды. Она же предсказала, что до самого разрушения мира Сильмарили не будут отобраны у Моргот и что не во власти эльдар сделать это. Не очень ясное пророчество, учитывая, что один Сильмариль все же был вырван еще Войны Гнева и что Войну Гнева вели, в основном, те же эльдар из Амана. Или подразумевается, что именно ВСЕ Сильмарили не будут отобраны до этих пор? И что эльдар Амана все же действовали не самостоятельно, а значит, просто надо читать как «ОДНИХ эльдар»?

К несчастью или счастью, но мысль о Сильмарилях, видимо, крепко запала в голову Тинголу. И когда явился «наглый смертный», требующий руки его дочери, Тингол посылает его именно за Сильмарилем. Любопытно, что Берен, видимо, прекрасно знает историю Сильмарилей – он называет их «рукотворными», похоже, он знал и остальное – о Клятве Фэанора, о Проклятии, о том, что в Сильмарилях заключены судьбы Арды… Однако, любопытно – значит, он должен был знать и о невозможность прикоснуться к Сильмарилям «смертной плоти»? Как же он тогда надеялся взять Камень, если, паче чаяния, он сможет до него добраться? Неясно. То ли просто не особо надеялся добраться, то ли считал, что там уже, на месте, разберется, то ли надеялся на судьбу… Может, он от Мэлиан получил уверенность, что ему будет дозволено взять Сильмариль (они напоследок ведь обменялись взглядами)? Мэлиан ведь знала, что тот, кто прошел ее Завесу, ведом великой судьбой… Но в данном случае можно строить лишь догадки. Берен идет к Финроду. Любопытно, что Финрод называет Камни «проклятыми клятвой ненависти». Это единственный раз, когда Сильмарили так называются, и это загадочно, ибо во всех остальных случаях они «благословенные», «благие», «священные» - но никак не проклятые! Думаю, это «проклятие» связано не с Сильмарилями, а исключительно с Клятвой. Сильмарили не навлекали проклятия на владельца – это делала Клятва и Проклятие Мандоса. Еще любопытно, в «Серых Анналах» Финрод в разговоре с Келегормом предсказывает ему, что этот Камень будет добыт в походе, но Сыновья Фэанора его никогда не получат.

При входе в тронный зал Моргота Лутиэн и Берена, Камни, как бы приветствуя их, вспыхивают белым пламенем (надо полагать, это знак судьбы). И голова Моргота под тяжестью короны и самоцветов начинает клониться вниз, что, несомненно помогает Лутиэн его усыпить. Берен не может взять всю корону (она слишком тяжела), поэтому вырезает один Камень. Он хочет вырезать и два других, но они не даются ему в руки – «не такова была судьба Камней Фэанора». Как мы видим, судьба (читай, Эру), четко разделяет три Камня – для воздуха, воды и земли. Камень Берена – Сильмариль Воздуха. Рука Берена (смертная плоть, но незапятнанная злом, ибо сам Берен – достоен Сильмариля) касается Камня и не испытывает ожога. Несомненно, это была воля Эру, который желал, чтобы именно этот Сильмариль был освобожден Береном и с его помощью попал бы на небеса. Как я полагаю, это – несомненный признак права Берена на Сильмариль, права, которого был лишен Первый Дом уже после Альквалондэ. Не будь это в воле Эру – Берену не удалось бы достать даже одного Камня, а если бы и удалось – он бы обжегся.

При выходе из Ангбанда путь Берену и Лутиэн преграждает Кархарот. У Берена нет оружия и он сразу же грозит Кархароту Сильмарилем (первый раз Сильмариль используется как оружие против «зла»). «Беги, сокройся!» - закричал он, «ибо здесь есть свет, что сожжет тебя и всех лихих тварей». Это еще одно дополнительное доказательство, что Берен прекрасно знал и об освящении Сильмарилей, раз уж он знает об их воздействии на «лихих тварей». Тем не менее, Кархарот пугается лишь на мгновение, а потом откусывает Берену руку с Сильмарилем. Но несмотря на это несчастье, все же, как оказывается, мысль Берена была удачной, поскольку Сильмариль сразу же обжигает волка изнутри и тот убегает, не убив Берена и Лутиэн. Это второй случай воздействия Сильмариля на «зло».

Любопытно, что именно «сила Сильмариля» придает безумию Кархарот самое разрушительное действие («изо всех зол, что пали на Белерианд до сокрушения Ангбанда, безумие Кархарота было самым ужасным, ибо в нем была сокрыта сила Сильмариля») и именно она позволяет ему пересечь Завесу Мэлиан. Таким образом, Сильмариль выступает и как предмет, «преодолевающий чары». С этим мы еще столкнемся в дальнейшем. К сожалению, здесь, как и в дальнейшем (хотя и не всегда), Сильмариль выступает как причина «зла и бедствий». Очень нестандартное действие «благого», «освященного» предмета, обычно так действуют предметы «проклятые». И если битвы между эльфами еще можно объяснить «ужасной» Клятвой (т.е., не сам Сильмариль выступает их причиной), то здесь подобное воздействие «благословенного» предмета представляется мне загадочным и мне неясно, почему по замыслу Толкина Сильмариль действовал именно так.

Кархарота, все-таки убили, хотя при этом погиб Хуан и был смертельно ранен Берен. И тогда произошло еще одно чудо – в брюхе у волка была найдена рука Берена, сохранившаяся «неизменной», а в ней – Сильмариль. Но при попытке прикоснуться к ней рука «обратилась в ничто» (некоторые переводят как «рассыпалась в прах»). Самым дословным переводом будет «и руки уже не было». Как я считаю – это свидетельство еще одного чуда Эру, который дал увидеть, что добыча Камня Береном угодна ему, и Берен имеет право распоряжаться Сильмарилем по своему усмотрению. Камень Берена не жег, и свидетели (в данном случае, Маблунг) должны были убедиться, что рука его осталась необожженной. Маблунг передал Сильмариль Берену и тот, лежащий при смерти в полузабытьи, был «пробужден прикосновением Сильмариля», поднял его и передал Тинголу с предложением принять требуемый «выкуп» за Лутиэн. Это первый случай, когда Сильмариль был отдан добровольно. Хотя Берен и слишком мало им владел до этого, и неизвестно, как бы Сильмариль подействовал, если бы он владел им долго – но все же, полагаю, что Берену сам Сильмариль был не нужен и он не стал бы любить его «алчною любовью» и при нужде отдал бы его тем, кто мог бы распорядиться Сильмарилем лучше.

Сильмариль, таким образом, поступил в распоряжение Тингола. Некоторые полагают, что у Тингола тоже были «нечистые руки» - из-за того, что он послал Берена на смерть и не собирался выполнять своего обещания. Тем не менее, Сильмариль Тингола не жег и я думаю, вот почему: Тингол, хоть и поступил не слишком красиво, все же, не творил преступлений вроде Резни в Альквалондэ или сожжения кораблей в Лосгаре. В конце концов, Берен мог бы и не соглашаться на его условие. Кроме того, Тингол в конце (когда Берен пришел к нему БЕЗ Сильмариля), все же дал разрешение на свадьбу – таким образом, исправив свое поведение в начале. Тингол мог бы формально придраться – Камень ведь не был ему отдан! – но не стал этого делать. Таким образом, я полагаю, что считать руки Тингола «нечистыми» нельзя и Сильмариль его жечь не должен.

Но все же Тингол был очарован Камнем и чем больше глядел на него, тем больше проникался к нему той же «алчной любовью», что и Фэанор. И это было одной из причин, почему он, вопреки совету Мэлиан, не отдал его феанорингам. Поэтому он захотел носить Сильмариль всегда при себе, вставив его в Наугламир, и для этого пригласил гномов. Гномы, возжаждав обладать чудесным самоцветом, в ссоре убили Тингола и бежали с Сильмарилем. Интересно, что и здесь «алчная любовь» (как и в случае с Фэанором) служит причиной утраты Камня. И хотя здесь есть еще два примера излишней привязанности к Сильмарилю, я все-таки не думаю, что причиной этого был сам Сильмариль. Все же, я считаю, что причиной были склонности владельцев. Кто хотел завладеть Сильмарилем единолично и только для себя – тот и заболевал «алчной любовью» к нему. Если же этого не было – владелец мог легко с ним расстаться. С другой стороны я не могу согласиться с тем, что Тингол должен был отдать Камень феанорингам. Феаноринги в те времена еще менее были достойны владеть Сильмарилем, поскольку к Резне и сожжению кораблей прибавили предательство Финрода, похищение и попытку убить Лутиэн, почти смертельное ранение Берена. Вот если бы Валар просили отдать у Тингола Камень, а он бы не отдал – тогда бы я сказала, что он вел себя не лучше Фэанора. Но нам неизвестно, как бы повел себя Тингол в этом случае и я не могу сделать уверенных предположений на этот счет. По моему мнению, вероятность добровольной передачи Тинголом Сильмариля Валар – 50 на 50.

Хотя ничего не сказано о том, обжигал ли Сильмариль гномов – можно с достаточной уверенностью сказать – да, обжигал. По двум причинам – смертная плоть и нечистые руки. Но поскольку гномы уносили Сильмариль с Наугламиром – вероятно, им было легче не прикасаться к самому Камню и поэтому они могли просто сунуть ожерелье в мешок и уйти, не испытывая особых неудобств. Можно, однако предположить, что Сильмариль не действовал на гномов из-за их особой стойкости к чарам (вот, например, Кольца на них действовали очень мало), но тогда получится, что гномы в этом отношении круче Мелькора, а это маловероятно. В общем, я за вариант – да, жег, но в тексте это просто не описано.

После битвы с гномами Камень вновь попадает к Берену и Лутиэн. В данном случае он не жжет и Лутиэн, ставшую смертной. Я полагаю, что это опять случай особого благоволения Эру и дозволения Берену и Лутиэн владеть Сильмарилем. Здесь же описывается воздействие Сильмариля на земли, в которых он находился: «и на некоторое время Земля Живущих Мертвых стала подобием земли Валар, и не было с той поры края столь прекрасного, столь плодоносного и наполненного светом». К этому воздействию Сильмариля на окружающий мир мы еще вернемся. Сама Лутиэн, носящая Наугламир с Сильмарилем, также стала еще прекраснее. Но Камень, несмотря ни на что, все же опасен для смертных. «Но мудрые говорили, что это Сильмариль ускорил их (Берена и Лутиэн) конец, ибо пламя красы Лутиэн было слишком ярким для смертных земель». Да, Берен и Лутиэн умирают около 503 г. Первой Эпохи, Берену в то время было 60 с небольшим лет (Лутиэн, вероятно, стала такого же возраста по смертным меркам). Таким образом, видно, что для естественной смерти людей той эпохи – действительно, рановато. Видимо, проявляется та же опасность для смертной плоти, о которой говорилось в начале.
Любопытно, что феаноринги даже не пытались выступить против Берена и Лутиэн, хотя и знали, где камень. Очевидно, остатки совести и явное благоволение судьбы (Эру) к этой паре остановило их.

После смерти Берена и Лутиэн вождь Зеленых Эльфов передает Камень их сыну, Диору. (Это второй случай добровольной передачи – эльф даже не думает присвоить Сильмариль себе, хотя, возможно, шкатулка была передана ему закрытой и он не смотрел на Камень… Но тут можно строить только предположения). Диор надевает Наугламир и также становится «прекраснейшим из всех детей мира» (из-за Наугламира и Сильмариля). Узнав об этом, феаноринги предлагают Диору сначала добровольно отдать Камень. Но он отказывается – при этом особая любовь его к Сильмарилю не указывается и неясно, могла ли она быть причиной отказа. Феаноринги разоряют Дориат и убивают Диора и всю его семью, кроме дочери Эльвинг, которая и ускользает от них с Сильмарилем.

В Гаванях Сириона, куда прибывает Эльвинг с Сильмарилем, он также оказывает воздействие на окружающие земли. Земли вокруг Гаваней расцветают, а корабли – не тонут, в чем жители Гаваней усматривают действие Сильмариля. Нет однозначного подтверждения этой догадки – но сравнивая это с расцветом Земли Живущих Мертвых, мы можем сказать, что она была близка к истине. Это же служит одной из причин отказа Эльвинг и жителей отдать Сильмариль феанорингам. Феаноринги нападают на Гавани в отсутствие Эарендиля, находящегося в плавании и разоряют их. Эльвинг с Наугламиром на груди бросается в море, но милостью Ульмо не гибнет, а превращается в птицу и улетает. Таким образом, Сильмариль Берена и Лутиэн, Сильмариль Воздуха уходит от феанорингов навсегда, как и было предсказано им в пророчестве Мандоса и предсказании Финрода.

Эльвинг в образе птицы догоняет корабль своего мужа Эарендиля и опускается на него, вновь превратившись в женщину. Так Сильмариль попадает к Эарендилю. Он, не видя больше надежд в Средиземье, поворачивает на запад, к Валинору. И именно Сильмариль помогает ему преодолеть чары на этом пути и миновать Зачарованные Острова. Таким образом, Сильмариль вновь выступает как предмет «преодолевающий чары». Вообще-то, трудно сказать, было ли это качество присуще самому Сильмарилю изначально, благодаря свету Дерев, или все-таки надо усматривать в этом действии «перст судьбы». Не могу привести твердых доказательств ни одной из этих гипотез.

Хотя это и понятно по умолчанию, но все же уточню, что Сильмариль не жжет ни Диора, ни Эльвинг, ни Эарендиля, хотя они все на тот момент являются смертными. Либо это происходит из-за того, что все они – полуэльфы (естественно, все они также являются «достойными», «незапятнанными»), либо это – знак особого благоволения Эру к ним всем и признак, что они все делают правильно (как в случае с Береном). Возможно, действуют обе эти причины.

Итак, благодаря Сильмарилю Эарендиль попадает в Валинор, и там ему предлагают выбрать народ, к которому он хочет принадлежать. Из-за Эльвинг он выбирает участь эльфов, и Валар возносят его корабль Вингилот в небеса. Сильмариль у него на челе теперь превращается в звезду (аналог Венеры на Земле). Теперь он – Сильмариль Воздуха, Сильмариль Неба. Очевидно, что свет его является очень ярким – так что виден с большого расстояния – но явно это происходит только оттого, что он помещен в небеса. Вряд ли на земле он был виден так далеко. Восход новой звезды замечают и в Средиземье и называют ее Гиль-Эстель, Звезда Надежды. Маэдрос и Маглор сразу узнают, что это свет Сильмариля (вероятно, это понимают и другие). Интересно, что Маглор, несмотря на Клятву, радуется, что Сильмариль ушел от Моргота и сияет в небесах – хотя теперь он точно недоступен для феанорингов.

Любопытно, что при рассказе о Войне Гнева говорится, что Эарендиль вступил в битву с драконами, «сияя белым светом». Нетрудно догадаться, что это говорится о Сильмариле. Можно также предположить, что благодаря этому опасному для «злых тварей» свету Эарендиль сразил Анкалагона, самого могучего дракона. Так снова Сильмариль оказывается оружием против зла.

Два других Сильмариля были отобраны у Моргота в Войне Гнева. Некоторое время они хранились в шатре Эонвэ и он считал, что они должны уйти в Валинор, где был создан их свет. Но Маэдрос и Маглор крадут Сильмарили и бегут с ними. Сильмарили начинают жечь им руки непереносимой болью – ибо из-за «многих злых деяний, а особенно – убийства Диора и разорения Гаваней»- они стали «нечистыми». Право на Сильмарили – утрачено, ибо недостойные не могут владеть ими, утрачено, как я полагаю, еще с Убийства Родичей в Альквалондэ, так что все деяния феанорингов по исполнению Клятвы – напрасны. «Нечистые» руки не могут удержать «священных» самоцветов. И Маэдрос бросается с Сильмарилем в огненную пропасть, а Маглор бросает свой Сильмариль в море (вариант – тоже бросается в море с Сильмарилем). Сильмариль Маэдроса – Сильмариль Земли, а Маглора – Сильмариль Воды.
«И так случилось, что Сильмарили обрели свои долго чаямые дома: один в воздухе небес, один – в огне сердца мира, и один – в глубоких водах».

И эти Сильмарили не будут найдены или собраны вместе – до самого Конца Арды, до Дагор Дагоррат.

Таким образом, судьба Сильмарилей такова, чтобы оказаться в воздухе, земле (огне) и воде. Четыре стихии, составляющие весь мир, как думали раньше… Любопытно, что Сильмариля – три, а стихии – четыре, один из Сильмарилей одновременно «отвечает» за землю и огонь. Почему именно такова была судьба Сильмарилей? Надеюсь ответить на этот вопрос позже.

Итак, зачем вообще были нужны Сильмарили и почему в них заключены «судьбы» мира?
1) Они сохраняют первозданный «незапятнанный» свет (для этого, собственно они и делались Фэанором).
2) Они служат оружием против зла
3) Они являются «этическим индикатором» и «символом владычества».

Но 2 и 3 пункт – скорее дополнения… А вот первый… Но зачем было сохранять первозданный свет, зачем он нужен? И тут я приведу интереснейшую фразу из «Преображенных мифов».

«Одним из назначений Древ (как позже - Камней) стало исцеление вреда, нанесенного Мелкором…»

Как я полагаю – речь идет ни много, ни мало – об Искажении Мелькора! Итак, Сильмарили могут исправлять Искажение! Подтверждение этому мы видим в Сильмариллионе – расцвет Земли Живущих Мертвых, расцвет Гаваней, красота Лутиэн и Диора, непереносимость Сильмарилей для зла…
Теперь ясно, для чего они предназначались и почему в них заключены судьбы Арды. Ведь Арда из Искаженной должна стать Исцеленной, Искажение должно быть преодолено. А значит – Сильмарили должны это сделать. Каким образом? Обратимся к пророчеству Мандоса о Дагор Дагоррат (Квэнта Сильмариллион, 5 том).

«После этого (после Дагор Дагоррат и окончательного поражения Моргота) земля будет разрушена и воссоздана вновь, и Сильмарили будут возвращены из Воздуха, Земли и Моря; ибо Эарендель спустится и отдаст пламя, что было дано ему на хранение. Тогда Фэанора возмет Три Самоцвета и отдаст их Йаванне Палуриэн; и она разобьет их и с помощью их огня зажжет вновь Два Древа, и возгорится великий свет. И Горы Валинора разрушат и сровняют с землей, так что свет будет освещать весь мир. В том свете Боги (Валар) вновь станут юными, и эльфы пробудятся, а все их мертвые – воскреснут, и в их отношении замысел Илуватара исполнится полностью» (с).

Таким образом, Сильмарили станут источником воссоздания Древ, а с помощью Древ будет исцелено всякое Искажение и Арда Искаженная превратится в Арду Исцеленную, где есть место лишь первозданному, незапятнанному свету. Может быть, без Сильмарилей достигнуть Арды Исцеленной будет невозможно, и именно поэтому в них заключены «судьбы Арды».

Почему Сильмарили не собираются раньше Конца Мира? У меня есть две гипотезы:

1)Сильмарили своим присутствием подготавливают землю, воздух и воду для исцеления – и именно поэтому они так распределены, и они должны «работать» до Конца Арды.

2) Исцелить Искажение без окончательного поражения Моргота – невозможно, поэтому Сильмарили просто «хранятся» в воде, земле и воздухе, дабы ни у кого не было соблазна их присвоить и вновь начать проливать кровь – ведь даже Валинор, как оказалось, не может быть достаточно огражден от такой возможности.

Безусловно, однозначные доказательства из текста я здесь привести не могу – но мне эти предположения кажутся логичными и отвечающими на многие вопросы.

Интересно, что Сильмариль Воздуха «работает» на благо жителей Средиземья и после вознесения на небеса. Во-первых, он дал надежду народам Средиземья в конце Первой Эпохи, а во-вторых, помог повергнуть Саурона (фиал Галадриэли). «Великие истории никогда не заканчиваются»…

@темы: Темы для обсуждения, "Сильм"

---

Сильмарили: история, свойства, смысл

[julia_monday]

Простите, что пришлось во многом пересказывать сюжет Сильмариллиона, но мне показалось, что без этого нельзя обойтись.


Итак, Сильмарили. Думаю, не стоит говорить об их чрезвычайной важности для всего повествования – недаром оно называется «Квэнта Сильмариллион» или «История Сильмарилей». И судьбы всех, живущих в Валиноре и Белерианде – айнур, эльфов, людей, гномов – соприкоснулись с этими Камнями и часто они были причиной того или иного события, чаще всего – чрезвычайно важного. Интересно отметить, что этих Камней касались руки всех свободных народов Арды – эльфов, айнур, людей и гномов и какое-то время хотя бы один Сильмариль побывал у всех этих народов. Почему же эти «рукотворные поделки» как их называет один из героев, имеют такое значение? Итак, начнем с самого начала.

«Был Эру, Единый, которого в Арде называли Илуватар…» Нет, нет, шучу, я не буду пересказывать здесь весь Сильмариллион. Но кое-что сказать необходимо. Валар и майяр, спустившиеся в Арду, должны были сотворить ее материю и подготовить к приходу Эрухини, жителей Арды. Для этого им надо было сотворить почву, камни, воду, воздух, растения, животных… Но, безусловно, никакая жизнь не может существовать без энергии – без света. Свет Солнца (я говорю о нашем мире) является началом всей цепочки жизни – от мельчайших микроорганизмов до человека. Погаси Солнце – и вся жизнь угаснет. Поэтому и Валар (вернемся к Арде) необходимо было осветить Арду. Изначально они поставили две Светильни, и Варда наполнила их светом. Откуда взялся этот свет? Видимо, он присутствовал в Музыке – как и камень, вода и т.д., а Варда его «сотворила». Однако же, интересно, что в «Преображенных Мифах» говорится, что Эру дал ей в дар «Первичный свет», не запятнанный вожделением Мелькора.

«Мелкор завидовал любому другому сиянию и возжелал весь свет в свою собственность. Тогда Илуватар, при входе Валар в Эа, добавил новую тему в Великую Песнь, тему, которой не было в первом Пении; и Он призвал к себе Айну. Это был Дух, что впоследствии стал Вардой (и, приняв женское обличье, супругой Манвэ). Илуватар сказал Варде: "Тебе я вручу дар, непохожий на другие. Ты принесешь в Эа чистый свет, Мой свет, незапятнанный вожделением Мелкора. С тобой Свет войдет в Эа, и пребудет там, не принадлежа Эа". Поэтому Варда самая праведная и чтимая из всех Валар, а Свет Варды есть любовь Эру к Эа.»

Не очень ясно, можно ли сопоставлять этот отрывок с каноническим Сильмариллионом и как это сделать. Ведь в дальнейшем тексте «Преображенных Мифов» вся космогония Арды сильно меняется. Но тем не менее, я считаю, что можно предположить, что Свет (как наиболее важный компонент творения) все-таки был дан Эру. А может быть, есть Свет и свет? Один из них – дар Эру, а другой – творение Валар? Но какой же из них использовался для Светилен и Древ? Однако же, в любом случае ясно, что свет имеет чрезвычайно важное значение для творения. Недаром то, что придает творению жизнь назвали «тайным пламенем». Пламя – это тоже свет.

Вот что писал Толкин в Письмах:

«Если говорить о символическом или аллегорическом значении, Свет — настолько основополагающий символ в природе вселенной, что проанализировать его вряд ли возможно. Свет Валинора (источник коего — свет до падения) — это свет искусства, не отъединенного от разума, что провидит явления как на научном (или философском) плане, так и на плане образном (или плане вторичного творчества) и «говорит, что это хорошо» — поскольку прекрасно».

Таким образом, свет соединен с актом творения, и поэтому имеет чрезвычайное значение. Отсюда же можно сделать вывод, что объявить свет своим может только сам Эру.

Но эти Светильни были опрокинуты Мелькором и жилища Валар на острове Альмарен были разрушены. И Валар собрали все, что осталось от их творений и укрыли их в укрепленном Валиноре на земле Аман. И там, с помощью чародейной песни Йаванна вырастила два Древа – Лаурэлин и Тельперион, которые освещали Валинор. Не очень ясно, откуда брался свет, производимый Древами. Быть может, он вбирался рассеянным из окружающего пространства? Или источником его были звезды, уже освещающие Арду – а не все они были сделаны Вардой, многие существовали еще с сотворения Эа… А может быть, Древа сами его вырабатывали. Тем не менее, в Сильмариллионе указано, что «свет в Сильмарилях был создан самими Валар». Быть может, подразумевается, что благодаря их творению (в частности Древам) он стал видимым? Недаром, в ранней «Квэнта Сильмариллион» написано так: «В начале своего владычества Валар узрели, что в Мире темно, и свет рассеян в воздухе, над землей и морем». То есть, свет был, но он был рассеян, невидим, пока не появились Светильни, а потом Древа. В общем и целом, неясно – происходит ли свет только непосредственно от Илуватара (через Варду) или Валар сотворили его так же, как сотворили воду, почву, растения и т.д. Есть свидетельства и за и против каждой теории. Во всяком случае ясно одно – без Валар Арда не увидела бы света. И если Свет Эру был у Варды – его было конечное количество и весь он был потрачен, когда были созданы звезды и Древа. Интересно так же отметить, что «производителями» света были не устройства, а живые существа, которые росли, цвели и плодоносили.

Далее в Валинор были приглашены эльфы. Интересно, что везде отмечается, что их привлек именно Свет Дерев, а не что-либо другое. И Валинор в те времена был прекраснее любой земли в Эндорэ – именно благодаря свету Древ. Почему Валар не осветили снова всю Арду после пленения Мелькора? Почему они медлили?

Вот что пишет Толкин в «Преображенных мифах»:
«Это кажущееся лентяйство Валар (хоть я и не объяснял и не комментировал его), думается, было лишь "внешним", тем, что мы склонны принимать за правду, ведь все Люди в разной степени задеты тенью и ложью Клеветника. Нужно помнить, что "мифология", во-первых, базируется на эльфийских записях и знаниях о Валар и опыте общения с ними, и, во-вторых, даже это далеко неполное знание дошло до нас (частично) лишь через остатки нуменорской традиции, исходившей от Эльдар, но разбавленной антропоцентрическими историями и сказаниями[7]. Они прошли через Верных и их потомков в Средиземье, но не избегли искажения вследствие враждебности мятежных нуменорцев к Валар».
Таким образом, кроме кажущейся «праздности» это промедление в освещении Арды может иметь еще какую-то причину, нам неведомую. Во всяком случае, нельзя сказать, что эльфы Средиземья «прозябали» - в те времена, без Моргота и с сильно снизившейся активностью его тварей эльфам явно было лучше, чем в последующие времена его владычества (после Дагор Браголлах). Но я не могу принять версию, что Валар сохранили свет «только для себя» - это бессмысленно. Если бы это было так – они бы уподобились Мелькору, а нигде они не обвиняются в этом. Да и неясно тогда – почему они осветили Солнцем и Луной всю Арду, а не один Валинор.

Ну-с, перейдем, наконец к Сильмарилям. Эльфы спокойно жили в Валиноре, пока Фэанору не пришла в голову мысль сделать хранилища для света Древ.

«Ибо у Фэанора, достигнувшего расцвета своих сил, появилась новая мысль, или, возможно, тень предвидения грядущего рока коснулась его; и он задумался о том, как сохранить в неприкосновенности свет Дерев – славу Благословенного Королевства». (с)

Говорят, что на мысль о смешении света Двух Древ навели его волосы Галадриэли, у которой, благодаря бабушке из ваниар и матери из тэлери были удивительные волосы – в них смешалось золото и серебро. Трижды он просил у нее локон, но она не дала, поскольку прозревала в душе Фэанора тьму.

Но Фэанор обошелся без волос Галадриэли. «Он начал долгую и тайную работу, и призвал все свое знание, свою силу и свою искусность, и в конце концов, он создал Сильмарили» (это произошло в 1450 году Валар согласно Анналам Амана). Оболочка их была создана из вещества «силима», изобретенного Фэанором и способного удержать в себе свет Дерев. Она была тверже алмаза и никто в Арде не мог бы ее разбить. Никто и не узнает, из чего она была сделана до тех пор, пока Фэанор не выйдет из Чертогов Мандоса, а это случится не раньше Конца Арды.

Сильмарили были похожи на алмазы, то есть были бесцветными или белыми. Какого они были размера – неизвестно, но не слишком большого, ибо все помещались на одном венце. (Таким образом, я не могу понять чем руководствуются некоторые товарищи художники, рисуя подчас целые булыжники). Слово же «Сильмариль» в переводе с квэнья означает «яркое сияние».

Но сам Фэанор создал лишь оболочку Сильмарилей, которая была для них все равно что тело для Детей Илуватара – прибежищем для внутреннего огня (души), а внутренним огнем их был смешанный свет Дерев. (Интересно, что и при описании «свечения фэа» у эльфов тоже говорится о белом свете).

Таким образом, очевидно, что один лишь Фэанор не мог владеть этим светом: ведь этот свет (при любой теории о происхождении) попал в Арду лишь посредством Варды и Йаванны. Без внутреннего же света Сильмарили были бы всего лишь еще одними рукотворными самоцветами, красивыми, но не имеющими значения большего, чем другие драгоценности. Сильмарили же были уникальны по своим свойствам. Во-первых, они могли светиться не отраженным светом, но своим собственным (т.е. в полной тьме). Во-вторых, они вбирали в себя сторонний свет, а потом излучали его еще более ярким и многоцветным, чем прежде.

Конечно, совершенно непонятно как это объяснить с научной точки зрения – мне приходит в голову только сравнение со звездами, в которых идет ядерная реакция. Но изучить Сильмарили все равно невозможно, а строить гипотезы без доказательств – бесполезно, поэтому лучше оставить все это без объяснения (хотя «ядерная» теория объяснила бы кое-какие вещи – жжение, быструю смерть Лутиэн и Берена, расцвет Гаваней (полезные мутации растений и животных)). Впрочем, не будучи физиком и не имея достаточно данных, я не хочу углубляться в эту тему.

Сильмарили уподоблялись живым существам, поскольку они: а) имеют аналог тела и души (силима и свет Древ); б) «питаются» светом и преобразуют его. Интересно, что сталось бы, окажись Сильмарили в месте, где нет света? Они бы погасли? Я считаю, что нет, поскольку внутри них должен был крыться собственный «источник энергии» - свет Дерев.
Тем не менее, я полагаю, что считать Сильмарили действительно «живыми» и уж тем более имеющими собственный разум и волю нет достаточных оснований. Метафорическое уподобление их живым существам еще не означает, что они ими были. В конце концов, какое-нибудь устройство тоже может вбирать энергию, а потом отдавать ее в преобразованном виде, но не считаем же мы его на этом основании живым!

Все жители Валинора (включая и Валар) были восхищены этим творением и Варда благословила (освятила) Сильмарили и после этого ни смертная плоть, ни нечистые руки, ни зло не могло коснуться их, чтобы не обжечься и не иссохнуть (Это по формулировке Сильмариллиона. В Анналах Амана написано: «чтобы не обжечься и не испытать непереносимой боли»). Лично я считаю, что подобное благословение (освящение) могло иметь источником только самого Эру (т.е. исходить непосредственно от него хотя и через Варду как «проводник» его воли), и таким образом, все дальнейшие действия этого «освящения» должны предполагать его вмешательство. В христианстве все освящения имеют источником только Бога, таким образом, можно предположить, что и здесь действует то же правило. Кроме того, явно, что источником этого воздействия Сильмарилей на плоть должен быть их внутренний свет (как наиболее «святая» их часть, их душа), но никак не оболочка. Т.е. в любом случае сам Фэанор к этому воздействию Сильмарилей не имеет ни малейшего отношения. Я также считаю несостоятельной гипотезу о том, что такие свойства принадлежали Сильмарилям изначально, или их придал Камням Фэанор при создании. Если бы это было так – не было бы смысла в «освящении» Вардой, и было бы просто сказано, что Сильмарили имели такие свойства изначально.

Таким образом, Сильмарили выступают как «этический» индикатор. Ни одно существо, запятнавшее себя злом, не может к ним безболезненно прикоснуться. Почему? Потому что Сильмарили – квинтэссенция творческих способностей, способностей к со-Творению. Чем больше некто делает зла, тем меньше у него их остается. Нельзя и захватить «символ творения» лишь в собственные руки, кто желает этого – тот желает зла и утрачивает способность к творению (так ее утратил Мелькор, желавший заполучить Тайное Пламя Илуватара). Толкин пишет в Письмах:

«Сотворение драгоценных камней главным образом символизирует собою эльфийскую функцию вторичного творчества, однако ж Сильмарилли — нечто большее, чем просто красивые вещицы. И был Свет. И был Свет Валинора зримо явлен в Двух Древах, Серебряном и Золотом»

Ясно также, почему Мелькор с самого начала желал завладеть Сильмарилями – здесь проявляется та же жажда захватить Тайное Пламя творения, что он проявил еще до Айнулиндалэ.

Если со «злом» и «нечистыми руками» все ясно, то не очень понятно, почему нельзя касаться Сильмарилей «смертной плоти». Тут возможны два объяснения:
1. Сильмарили так же опасны для смертных, как опасна для них земля Амана (где они сгорают «как мотыльки в пламени»). Смертной плоти невозможно выдержать прикосновение «пламени творения», поскольку у нее нет для этого достаточных сил.
2. Как известно, все люди пали вскоре после пробуждения (все они служили Мелькору). И хотя часть людей отреклась от этого служения, тень зла осталась в них. Именно поэтому они не могут выдержать прикосновения «священных» Сильмарилей. Хотя их освящение и происходит до пробуждения людей, но это можно счесть предвидением Валар.

Возможно, имели место обе эти причины.

Одновременно с освящением произошло еще одно важное событие – Мандос предсказал, что судьбы Арды – воды, земли и воздуха будут заключены в них. Что это означает? Четкого ответа на этот вопрос нам не дано, но кое-какие намеки есть, и я позже попытаюсь связать их в единую гипотезу. Пока же вернемся к вопросу владения Сильмарилями и к вопросу их работы как «этического индикатора».

Итак, Фэанор, создав Сильмарили, носил их как обычное украшение. Нам неизвестно о том, как он еще думал их использовать (кроме как хранилища для света Древ, о чем было сказано выше). Но чем дальше, тем больше он проникался мыслями о сохранности своего сокровища (хотя в те времена еще невозможно было подозревать, что кто-то сможет украсть Сильмарили – несомненно, Валинор в те времена был самым защищенным местом в Арде). Но дело было не в объективной опасности для Сильмарилей, а в субъективных ощущениях Фэанора – он начал любить Камни «алчной любовью», кроме того, его подозрительность подогревалась ложью Мелькора. «И редко он (Фэанор) вспоминал ныне, что свет внутри Сильмарилей принадлежит не ему одному». Как я уже говорила выше, свет – слишком важная субстанция, чтобы принадлежать одному лишь жителю Арды – пусть он и создал хранилища для этого света. Ни Варда, ни Йаванна, ни Валар в целом никогда не претендовали на единоличное владение светом (то, что Древа освещали один Валинор – следствие зла Мелькора, из-за которого невозможно было вновь поставить источники света в самом Средиземье). Таким образом, претендуя на единоличное владение «светом творения» Фэанор уподобляется Мелькору. Но одно это желание само по себе, без активных действий, еще не делает руки «нечистыми» - т.е., Сильмарили еще не жгли Фэанора за одну лишь его «алчную любовь».

И когда Мелькор начал распускать слухи, чтобы поссорить сыновей Финвэ, он, прекрасно зная эту слабость Фэанора лжет и о том, что Валар собираются отобрать у него Сильмарили силой. Дабы укрыть Камни от «алчных» Валар, Фэанор забирает их с собой в Форменос. И далее, дабы «наказать» Валар и «неверных» нолдор он не берет Камни на праздник на горе Таниквэтиль. И тут же – именно благодаря этому обстоятельству Мелькор получает возможность завладеть Сильмарилями! Таким образом, Фэанор лишается Камней именно из-за того, что хотел лишить возможности других даже видеть их. Это важное обстоятельство в истории Сильмарилей. Если ты захочешь скрыть «символ творения» в единоличном владении – ты его лишишься.

Любопытно, что дальше, призывая нолдор уходить в Средиземье, Фэанор говорит:
«Но когда мы победим и отберем Сильмарили, тогда мы и только мы будем владыками незапятнанного Света и повелителями красы и блаженства Арды. Ни один народ не займет наше место!»

Таким образом видно, что владение последним «пламенем творения», оставшимся в Арде, Фэанор сопоставляет с владением всей «красы и блаженства» Арды. И видно, что владение Сильмарилями – признак владычества. Недаром «Отлученными», «Лишенными владения» Первый Дом называется не только из-за перехода власти, но и из-за лишения Сильмарилей. Мелькор считает так же: «и он назвал себя Повелителем Мира. В знак этого он вставил Сильмарили в свою корону». Выстраивается логическая цепочка – владелец «Тайного Пламени» или его символа – «незапятнанного Света» - владелец Мира. Эру – владелец всего потому, что у него есть Тайное Пламя Творения. Моргот и Фэанор тоже пытаются стать такими владыками вопреки воле Эру, который поставил наместником Манвэ. Но Морготу (а тем более Фэанору) так и не удается этого осуществить в полной мере. Прежде всего потому, что владеть «незапятнанным Светом», символизирующим творение, может лишь достойный и тот, кто сможет отказаться от него ради общей цели.
А Сильмарили сами (точнее говоря, через освящение, на них наложенное, которым распоряжается Эру) решают, кто достоин ими владеть.

С Мелькором все ясно: он – Зло и совершил преступление, чтобы завладеть Сильмарилями – поэтому они жгут его. «Его руки были сожжены дочерна прикосновением благих самоцветов, и навсегда остались они черными, и не смог он избавиться от боли этих ожогов и гнева от этой боли». Однако, возникает вопрос: почему они не жгли его, находясь в Железной Короне? Хотя и упоминается, что эта Корона была для него «невыносимым бременем», но не очень ясно, происходило ли это от наличия в короне Сильмарилей. Возможно, Сильмарили действовали только при непосредственном контакте? Или корона была «антисильмарильной»? Или она просто не касалась головы, «парила» над ней (как описано в ПТСР)? Или это жжение просто не упоминается? В любом случае, ясно одно - нейтрализовать воздействие Сильмарилей, Моргот все же не мог – например, он не смог залечить ожоги от них. Следовательно, сила Сильмарилей находила свой источник в ком-то более могущественном, чем Моргот – а это мог быть только Эру.

До кражи Сильмарили Фэанора точно не жгли – следовательно, просто «алчная любовь» еще не делала его руки «нечистыми». Однако, после Альквалондэ (а уж тем более – после Лосгара) он стал преступником (как и его сыновья) – значит, заполучи он Сильмарили тогда – не миновать ему ожогов. Поэтому и бессмысленна была его Клятва – коль скоро ради нее он начал творить зло – он перестал быть достойным Сильмарилей, а значит, не смог бы их удержать. Таким образом, Клятва, принесшая столько зла эльфам, была совершенно напрасна и не помогала, а мешала достичь Фэанору и его сыновьям цели. Об этом и говорит Мандос в своем Проклятии-пророчестве: «Клятва будет вести их и предаст их, и вырвет то самое сокровище, что они поклялись добыть». Недостойному – не удержать Сильмарилей долго.

Вернемся немного назад – к истории создания Сильмарилей. Фэанор утверждает, что будет убит, если Сильмарили будут разрушены. По моему мнения – это всего лишь слишком сильная эмоциональная связь, «алчная любовь» - и более ничего. В Сильмарилях не было какой-то силы, которая заставляла бы владельца жаждать обладать ими (так действовало Единое Кольцо). Все это зависело лишь от самого владельца, а не от Сильмарилей. И не мог Фэанор «вложить душу» в Сильмарили в другом смысле, нежели иносказательный (как любой творец «вкладывает душу» в творение). И если бы он нашел в себе силы отказаться от Сильмарилей – он бы не умер.

Еще один момент. Утверждается, что Йаванна боялась, что Сильмарили будут проглочены Унголиант и «канут в ничто». Смогла бы Унголиант «переварить» Сильмарили, как это происходило с любым светом, ею проглоченным? И как это увязать с утверждением, что ничто в Арде не может разрушить Сильмарили? Можно объяснить это так: проглотив Сильмарили, она бы не смогла их переварить, но и не извергла бы наружу – то есть, они бы остались в ней навсегда (до Конца Арды). Жечь они ее должны были обязательно – но, вероятно, Унголиант смогла бы терпеть это жжение.

Итак, далее. Из-за Сильмарилей была произнесена «ужасная» и «кощунственная» Клятва, из-за них произошло Убийство Родичей в Альквалондэ. Нолдор прибыли в Средиземье. Любопытно, что в Серых Анналах утверждается: нолдор долго не знали ничего о судьбе Сильмарилей (ведь говоря Маэдросу о возвращении Сильмариля Моргот мог и лгать, и нолдор могли предположить, что у него нет Камней). Однако же от бежавших пленных (что интересно – не от Маэдроса (!), а позже) нолдор все же узнали, что Сильмарили у Моргота и вставлены в Железную Корону. Синдар же долго ничего не знали, пока Галадриэль не рассказала о них Мэлиан, а та – Тинголу. Мэлиан тоже утверждала, что Сильмарили очень важны и что в них заключена судьба Арды. Она же предсказала, что до самого разрушения мира Сильмарили не будут отобраны у Моргот и что не во власти эльдар сделать это. Не очень ясное пророчество, учитывая, что один Сильмариль все же был вырван еще Войны Гнева и что Войну Гнева вели, в основном, те же эльдар из Амана. Или подразумевается, что именно ВСЕ Сильмарили не будут отобраны до этих пор? И что эльдар Амана все же действовали не самостоятельно, а значит, просто надо читать как «ОДНИХ эльдар»?

К несчастью или счастью, но мысль о Сильмарилях, видимо, крепко запала в голову Тинголу. И когда явился «наглый смертный», требующий руки его дочери, Тингол посылает его именно за Сильмарилем. Любопытно, что Берен, видимо, прекрасно знает историю Сильмарилей – он называет их «рукотворными», похоже, он знал и остальное – о Клятве Фэанора, о Проклятии, о том, что в Сильмарилях заключены судьбы Арды… Однако, любопытно – значит, он должен был знать и о невозможность прикоснуться к Сильмарилям «смертной плоти»? Как же он тогда надеялся взять Камень, если, паче чаяния, он сможет до него добраться? Неясно. То ли просто не особо надеялся добраться, то ли считал, что там уже, на месте, разберется, то ли надеялся на судьбу… Может, он от Мэлиан получил уверенность, что ему будет дозволено взять Сильмариль (они напоследок ведь обменялись взглядами)? Мэлиан ведь знала, что тот, кто прошел ее Завесу, ведом великой судьбой… Но в данном случае можно строить лишь догадки. Берен идет к Финроду. Любопытно, что Финрод называет Камни «проклятыми клятвой ненависти». Это единственный раз, когда Сильмарили так называются, и это загадочно, ибо во всех остальных случаях они «благословенные», «благие», «священные» - но никак не проклятые! Думаю, это «проклятие» связано не с Сильмарилями, а исключительно с Клятвой. Сильмарили не навлекали проклятия на владельца – это делала Клятва и Проклятие Мандоса. Еще любопытно, в «Серых Анналах» Финрод в разговоре с Келегормом предсказывает ему, что этот Камень будет добыт в походе, но Сыновья Фэанора его никогда не получат.

При входе в тронный зал Моргота Лутиэн и Берена, Камни, как бы приветствуя их, вспыхивают белым пламенем (надо полагать, это знак судьбы). И голова Моргота под тяжестью короны и самоцветов начинает клониться вниз, что, несомненно помогает Лутиэн его усыпить. Берен не может взять всю корону (она слишком тяжела), поэтому вырезает один Камень. Он хочет вырезать и два других, но они не даются ему в руки – «не такова была судьба Камней Фэанора». Как мы видим, судьба (читай, Эру), четко разделяет три Камня – для воздуха, воды и земли. Камень Берена – Сильмариль Воздуха. Рука Берена (смертная плоть, но незапятнанная злом, ибо сам Берен – достоен Сильмариля) касается Камня и не испытывает ожога. Несомненно, это была воля Эру, который желал, чтобы именно этот Сильмариль был освобожден Береном и с его помощью попал бы на небеса. Как я полагаю, это – несомненный признак права Берена на Сильмариль, права, которого был лишен Первый Дом уже после Альквалондэ. Не будь это в воле Эру – Берену не удалось бы достать даже одного Камня, а если бы и удалось – он бы обжегся.

При выходе из Ангбанда путь Берену и Лутиэн преграждает Кархарот. У Берена нет оружия и он сразу же грозит Кархароту Сильмарилем (первый раз Сильмариль используется как оружие против «зла»). «Беги, сокройся!» - закричал он, «ибо здесь есть свет, что сожжет тебя и всех лихих тварей». Это еще одно дополнительное доказательство, что Берен прекрасно знал и об освящении Сильмарилей, раз уж он знает об их воздействии на «лихих тварей». Тем не менее, Кархарот пугается лишь на мгновение, а потом откусывает Берену руку с Сильмарилем. Но несмотря на это несчастье, все же, как оказывается, мысль Берена была удачной, поскольку Сильмариль сразу же обжигает волка изнутри и тот убегает, не убив Берена и Лутиэн. Это второй случай воздействия Сильмариля на «зло».

Любопытно, что именно «сила Сильмариля» придает безумию Кархарот самое разрушительное действие («изо всех зол, что пали на Белерианд до сокрушения Ангбанда, безумие Кархарота было самым ужасным, ибо в нем была сокрыта сила Сильмариля») и именно она позволяет ему пересечь Завесу Мэлиан. Таким образом, Сильмариль выступает и как предмет, «преодолевающий чары». С этим мы еще столкнемся в дальнейшем. К сожалению, здесь, как и в дальнейшем (хотя и не всегда), Сильмариль выступает как причина «зла и бедствий». Очень нестандартное действие «благого», «освященного» предмета, обычно так действуют предметы «проклятые». И если битвы между эльфами еще можно объяснить «ужасной» Клятвой (т.е., не сам Сильмариль выступает их причиной), то здесь подобное воздействие «благословенного» предмета представляется мне загадочным и мне неясно, почему по замыслу Толкина Сильмариль действовал именно так.

Кархарота, все-таки убили, хотя при этом погиб Хуан и был смертельно ранен Берен. И тогда произошло еще одно чудо – в брюхе у волка была найдена рука Берена, сохранившаяся «неизменной», а в ней – Сильмариль. Но при попытке прикоснуться к ней рука «обратилась в ничто» (некоторые переводят как «рассыпалась в прах»). Самым дословным переводом будет «и руки уже не было». Как я считаю – это свидетельство еще одного чуда Эру, который дал увидеть, что добыча Камня Береном угодна ему, и Берен имеет право распоряжаться Сильмарилем по своему усмотрению. Камень Берена не жег, и свидетели (в данном случае, Маблунг) должны были убедиться, что рука его осталась необожженной. Маблунг передал Сильмариль Берену и тот, лежащий при смерти в полузабытьи, был «пробужден прикосновением Сильмариля», поднял его и передал Тинголу с предложением принять требуемый «выкуп» за Лутиэн. Это первый случай, когда Сильмариль был отдан добровольно. Хотя Берен и слишком мало им владел до этого, и неизвестно, как бы Сильмариль подействовал, если бы он владел им долго – но все же, полагаю, что Берену сам Сильмариль был не нужен и он не стал бы любить его «алчною любовью» и при нужде отдал бы его тем, кто мог бы распорядиться Сильмарилем лучше.

Сильмариль, таким образом, поступил в распоряжение Тингола. Некоторые полагают, что у Тингола тоже были «нечистые руки» - из-за того, что он послал Берена на смерть и не собирался выполнять своего обещания. Тем не менее, Сильмариль Тингола не жег и я думаю, вот почему: Тингол, хоть и поступил не слишком красиво, все же, не творил преступлений вроде Резни в Альквалондэ или сожжения кораблей в Лосгаре. В конце концов, Берен мог бы и не соглашаться на его условие. Кроме того, Тингол в конце (когда Берен пришел к нему БЕЗ Сильмариля), все же дал разрешение на свадьбу – таким образом, исправив свое поведение в начале. Тингол мог бы формально придраться – Камень ведь не был ему отдан! – но не стал этого делать. Таким образом, я полагаю, что считать руки Тингола «нечистыми» нельзя и Сильмариль его жечь не должен.

Но все же Тингол был очарован Камнем и чем больше глядел на него, тем больше проникался к нему той же «алчной любовью», что и Фэанор. И это было одной из причин, почему он, вопреки совету Мэлиан, не отдал его феанорингам. Поэтому он захотел носить Сильмариль всегда при себе, вставив его в Наугламир, и для этого пригласил гномов. Гномы, возжаждав обладать чудесным самоцветом, в ссоре убили Тингола и бежали с Сильмарилем. Интересно, что и здесь «алчная любовь» (как и в случае с Фэанором) служит причиной утраты Камня. И хотя здесь есть еще два примера излишней привязанности к Сильмарилю, я все-таки не думаю, что причиной этого был сам Сильмариль. Все же, я считаю, что причиной были склонности владельцев. Кто хотел завладеть Сильмарилем единолично и только для себя – тот и заболевал «алчной любовью» к нему. Если же этого не было – владелец мог легко с ним расстаться. С другой стороны я не могу согласиться с тем, что Тингол должен был отдать Камень феанорингам. Феаноринги в те времена еще менее были достойны владеть Сильмарилем, поскольку к Резне и сожжению кораблей прибавили предательство Финрода, похищение и попытку убить Лутиэн, почти смертельное ранение Берена. Вот если бы Валар просили отдать у Тингола Камень, а он бы не отдал – тогда бы я сказала, что он вел себя не лучше Фэанора. Но нам неизвестно, как бы повел себя Тингол в этом случае и я не могу сделать уверенных предположений на этот счет. По моему мнению, вероятность добровольной передачи Тинголом Сильмариля Валар – 50 на 50.

Хотя ничего не сказано о том, обжигал ли Сильмариль гномов – можно с достаточной уверенностью сказать – да, обжигал. По двум причинам – смертная плоть и нечистые руки. Но поскольку гномы уносили Сильмариль с Наугламиром – вероятно, им было легче не прикасаться к самому Камню и поэтому они могли просто сунуть ожерелье в мешок и уйти, не испытывая особых неудобств. Можно, однако предположить, что Сильмариль не действовал на гномов из-за их особой стойкости к чарам (вот, например, Кольца на них действовали очень мало), но тогда получится, что гномы в этом отношении круче Мелькора, а это маловероятно. В общем, я за вариант – да, жег, но в тексте это просто не описано.

После битвы с гномами Камень вновь попадает к Берену и Лутиэн. В данном случае он не жжет и Лутиэн, ставшую смертной. Я полагаю, что это опять случай особого благоволения Эру и дозволения Берену и Лутиэн владеть Сильмарилем. Здесь же описывается воздействие Сильмариля на земли, в которых он находился: «и на некоторое время Земля Живущих Мертвых стала подобием земли Валар, и не было с той поры края столь прекрасного, столь плодоносного и наполненного светом». К этому воздействию Сильмариля на окружающий мир мы еще вернемся. Сама Лутиэн, носящая Наугламир с Сильмарилем, также стала еще прекраснее. Но Камень, несмотря ни на что, все же опасен для смертных. «Но мудрые говорили, что это Сильмариль ускорил их (Берена и Лутиэн) конец, ибо пламя красы Лутиэн было слишком ярким для смертных земель». Да, Берен и Лутиэн умирают около 503 г. Первой Эпохи, Берену в то время было 60 с небольшим лет (Лутиэн, вероятно, стала такого же возраста по смертным меркам). Таким образом, видно, что для естественной смерти людей той эпохи – действительно, рановато. Видимо, проявляется та же опасность для смертной плоти, о которой говорилось в начале.
Любопытно, что феаноринги даже не пытались выступить против Берена и Лутиэн, хотя и знали, где камень. Очевидно, остатки совести и явное благоволение судьбы (Эру) к этой паре остановило их.

После смерти Берена и Лутиэн вождь Зеленых Эльфов передает Камень их сыну, Диору. (Это второй случай добровольной передачи – эльф даже не думает присвоить Сильмариль себе, хотя, возможно, шкатулка была передана ему закрытой и он не смотрел на Камень… Но тут можно строить только предположения). Диор надевает Наугламир и также становится «прекраснейшим из всех детей мира» (из-за Наугламира и Сильмариля). Узнав об этом, феаноринги предлагают Диору сначала добровольно отдать Камень. Но он отказывается – при этом особая любовь его к Сильмарилю не указывается и неясно, могла ли она быть причиной отказа. Феаноринги разоряют Дориат и убивают Диора и всю его семью, кроме дочери Эльвинг, которая и ускользает от них с Сильмарилем.

В Гаванях Сириона, куда прибывает Эльвинг с Сильмарилем, он также оказывает воздействие на окружающие земли. Земли вокруг Гаваней расцветают, а корабли – не тонут, в чем жители Гаваней усматривают действие Сильмариля. Нет однозначного подтверждения этой догадки – но сравнивая это с расцветом Земли Живущих Мертвых, мы можем сказать, что она была близка к истине. Это же служит одной из причин отказа Эльвинг и жителей отдать Сильмариль феанорингам. Феаноринги нападают на Гавани в отсутствие Эарендиля, находящегося в плавании и разоряют их. Эльвинг с Наугламиром на груди бросается в море, но милостью Ульмо не гибнет, а превращается в птицу и улетает. Таким образом, Сильмариль Берена и Лутиэн, Сильмариль Воздуха уходит от феанорингов навсегда, как и было предсказано им в пророчестве Мандоса и предсказании Финрода.

Эльвинг в образе птицы догоняет корабль своего мужа Эарендиля и опускается на него, вновь превратившись в женщину. Так Сильмариль попадает к Эарендилю. Он, не видя больше надежд в Средиземье, поворачивает на запад, к Валинору. И именно Сильмариль помогает ему преодолеть чары на этом пути и миновать Зачарованные Острова. Таким образом, Сильмариль вновь выступает как предмет «преодолевающий чары». Вообще-то, трудно сказать, было ли это качество присуще самому Сильмарилю изначально, благодаря свету Дерев, или все-таки надо усматривать в этом действии «перст судьбы». Не могу привести твердых доказательств ни одной из этих гипотез.

Хотя это и понятно по умолчанию, но все же уточню, что Сильмариль не жжет ни Диора, ни Эльвинг, ни Эарендиля, хотя они все на тот момент являются смертными. Либо это происходит из-за того, что все они – полуэльфы (естественно, все они также являются «достойными», «незапятнанными»), либо это – знак особого благоволения Эру к ним всем и признак, что они все делают правильно (как в случае с Береном). Возможно, действуют обе эти причины.

Итак, благодаря Сильмарилю Эарендиль попадает в Валинор, и там ему предлагают выбрать народ, к которому он хочет принадлежать. Из-за Эльвинг он выбирает участь эльфов, и Валар возносят его корабль Вингилот в небеса. Сильмариль у него на челе теперь превращается в звезду (аналог Венеры на Земле). Теперь он – Сильмариль Воздуха, Сильмариль Неба. Очевидно, что свет его является очень ярким – так что виден с большого расстояния – но явно это происходит только оттого, что он помещен в небеса. Вряд ли на земле он был виден так далеко. Восход новой звезды замечают и в Средиземье и называют ее Гиль-Эстель, Звезда Надежды. Маэдрос и Маглор сразу узнают, что это свет Сильмариля (вероятно, это понимают и другие). Интересно, что Маглор, несмотря на Клятву, радуется, что Сильмариль ушел от Моргота и сияет в небесах – хотя теперь он точно недоступен для феанорингов.

Любопытно, что при рассказе о Войне Гнева говорится, что Эарендиль вступил в битву с драконами, «сияя белым светом». Нетрудно догадаться, что это говорится о Сильмариле. Можно также предположить, что благодаря этому опасному для «злых тварей» свету Эарендиль сразил Анкалагона, самого могучего дракона. Так снова Сильмариль оказывается оружием против зла.

Два других Сильмариля были отобраны у Моргота в Войне Гнева. Некоторое время они хранились в шатре Эонвэ и он считал, что они должны уйти в Валинор, где был создан их свет. Но Маэдрос и Маглор крадут Сильмарили и бегут с ними. Сильмарили начинают жечь им руки непереносимой болью – ибо из-за «многих злых деяний, а особенно – убийства Диора и разорения Гаваней»- они стали «нечистыми». Право на Сильмарили – утрачено, ибо недостойные не могут владеть ими, утрачено, как я полагаю, еще с Убийства Родичей в Альквалондэ, так что все деяния феанорингов по исполнению Клятвы – напрасны. «Нечистые» руки не могут удержать «священных» самоцветов. И Маэдрос бросается с Сильмарилем в огненную пропасть, а Маглор бросает свой Сильмариль в море (вариант – тоже бросается в море с Сильмарилем). Сильмариль Маэдроса – Сильмариль Земли, а Маглора – Сильмариль Воды.
«И так случилось, что Сильмарили обрели свои долго чаямые дома: один в воздухе небес, один – в огне сердца мира, и один – в глубоких водах».

И эти Сильмарили не будут найдены или собраны вместе – до самого Конца Арды, до Дагор Дагоррат.

Таким образом, судьба Сильмарилей такова, чтобы оказаться в воздухе, земле (огне) и воде. Четыре стихии, составляющие весь мир, как думали раньше… Любопытно, что Сильмариля – три, а стихии – четыре, один из Сильмарилей одновременно «отвечает» за землю и огонь. Почему именно такова была судьба Сильмарилей? Надеюсь ответить на этот вопрос позже.

Итак, зачем вообще были нужны Сильмарили и почему в них заключены «судьбы» мира?
1) Они сохраняют первозданный «незапятнанный» свет (для этого, собственно они и делались Фэанором).
2) Они служат оружием против зла
3) Они являются «этическим индикатором» и «символом владычества».

Но 2 и 3 пункт – скорее дополнения… А вот первый… Но зачем было сохранять первозданный свет, зачем он нужен? И тут я приведу интереснейшую фразу из «Преображенных мифов».

«Одним из назначений Древ (как позже - Камней) стало исцеление вреда, нанесенного Мелкором…»

Как я полагаю – речь идет ни много, ни мало – об Искажении Мелькора! Итак, Сильмарили могут исправлять Искажение! Подтверждение этому мы видим в Сильмариллионе – расцвет Земли Живущих Мертвых, расцвет Гаваней, красота Лутиэн и Диора, непереносимость Сильмарилей для зла…
Теперь ясно, для чего они предназначались и почему в них заключены судьбы Арды. Ведь Арда из Искаженной должна стать Исцеленной, Искажение должно быть преодолено. А значит – Сильмарили должны это сделать. Каким образом? Обратимся к пророчеству Мандоса о Дагор Дагоррат (Квэнта Сильмариллион, 5 том).

«После этого (после Дагор Дагоррат и окончательного поражения Моргота) земля будет разрушена и воссоздана вновь, и Сильмарили будут возвращены из Воздуха, Земли и Моря; ибо Эарендель спустится и отдаст пламя, что было дано ему на хранение. Тогда Фэанора возмет Три Самоцвета и отдаст их Йаванне Палуриэн; и она разобьет их и с помощью их огня зажжет вновь Два Древа, и возгорится великий свет. И Горы Валинора разрушат и сровняют с землей, так что свет будет освещать весь мир. В том свете Боги (Валар) вновь станут юными, и эльфы пробудятся, а все их мертвые – воскреснут, и в их отношении замысел Илуватара исполнится полностью» (с).

Таким образом, Сильмарили станут источником воссоздания Древ, а с помощью Древ будет исцелено всякое Искажение и Арда Искаженная превратится в Арду Исцеленную, где есть место лишь первозданному, незапятнанному свету. Может быть, без Сильмарилей достигнуть Арды Исцеленной будет невозможно, и именно поэтому в них заключены «судьбы Арды».

Почему Сильмарили не собираются раньше Конца Мира? У меня есть две гипотезы:

1)Сильмарили своим присутствием подготавливают землю, воздух и воду для исцеления – и именно поэтому они так распределены, и они должны «работать» до Конца Арды.

2) Исцелить Искажение без окончательного поражения Моргота – невозможно, поэтому Сильмарили просто «хранятся» в воде, земле и воздухе, дабы ни у кого не было соблазна их присвоить и вновь начать проливать кровь – ведь даже Валинор, как оказалось, не может быть достаточно огражден от такой возможности.

Безусловно, однозначные доказательства из текста я здесь привести не могу – но мне эти предположения кажутся логичными и отвечающими на многие вопросы.

Интересно, что Сильмариль Воздуха «работает» на благо жителей Средиземья и после вознесения на небеса. Во-первых, он дал надежду народам Средиземья в конце Первой Эпохи, а во-вторых, помог повергнуть Саурона (фиал Галадриэли). «Великие истории никогда не заканчиваются»…

@темы: Темы для обсуждения, "Сильм"

---

[Рэви-Хвост-Трубой]

Автор рисунков: Джон Рональд Руэл Толкиен (!!!)
Сайт автора/галерея: о-хо-хо...Сам Профессор лично сканировал. Шутка, конечно, все из недр инета.
Пара/персонажи/сценка: Хм...ну я видела Смога, Орла и хоббитов...может кто еще присутствует
Рейтинг: G
Предупреждение: Осторожно! Вызывает офигение!
Дисклеймер: хм...Что вы! Посягнуть на рисунки Профессора?! Как можно!

@темы: Книги "Властелин Колец", Арт, "Хоббит"

---

Работы Anke-Katrin Eiszmann

[Рэви-Хвост-Трубой]

Эх...зачем я прочитала правила?!
Автор рисунков: Anke-Katrin Eiszmann
Сайт автора/галерея: извиняйте...все собиралось по кусочкам из разных мест
Пара/персонажи/сценка: Иллюстрации как к трилогии «Властелин Колец», так и к произведению «Сильмариллион»..Так что много кого и чего.
Рейтинг: G
Предупреждение: Около 50-ти картинок...кажется...Плюс персонажи отличаются от тех, которых мы привыкли лицезреть. Хотя по этому поводу я скажу вот что: до выхода фильма, я искренне считала, что Леголас рыжий ^^
Дисклеймер: хм...Что вы! Я даже рисовать нормально не умею ^^ Не мое.

@темы: Книги "Властелин Колец", Арт

---

[Finrar]

Иллюстрация Арагорн, Гимли и Леголас на захвачепнных пиратских кораблях.
Автор, к сожалению, не известен.

@темы: Книги "Властелин Колец", Арт

---

Вигго Мортенсен и Россия))

[Finrar]

— И какое впечатление произвела на вас Россия?

— Я посетил Москву, Санкт-Петербург, Екатеринбург. Я просто бродил по улицам, ездил в автобусе, на метро. Наблюдал за обычными людьми, за тем, как они себя ведут, что едят, над чем смеются. Важно было уловить не только произношение, но и то, как человек выглядит, когда говорит, как он смотрит на собеседника, его мимику и выражение лица. У вас все это по-другому. Русского человека невозможно обобщить, как и представителя любой другой национальности. По сравнению с западными людьми у русских больше запас прочности. В России меня поразил специфический тип юмора, когда можно совершенно не улыбаться, но при этом понимать друг друга с полуслова, с полувзгляда. Это ваше шутливое отношение к жизни, даже к ее грубым сторонам — его можно описать так: "Хорошо, что мы все еще живы. Сегодня вроде обошлось, но завтра уж точно все будет плохо... А если нет, то это можно отпраздновать". Мне трудно передать это настроение. Оно было особенно заметно в Свердловской области, где я провел много времени: взял машину напрокат, ездил по деревням, маленьким городкам. Самое удивительное, что меня там никто не узнавал. За последние три года такого со мной нигде не было. И только перед самым отъездом в Екатеринбурге маленький мальчик указал на меня и спросил: "Арагорн?" А я ему подмигнул и сказал: "Тсс".

Коротенькое с ним интервью - www.film.ru/article.asp?id=4924

@темы: Информация

---

Люди разные нужны, люди разные важны.

[Гилва Северус Снейп]

Немного не в тему, но обрисовывает ролевиков, как вид)

---

Несколько интересных кадров со съемок фильма)))

[Ушастый Финрод]

Качество не везде хорошее, но устоять я не мог)))

12.02.2009 в 21:11

Пишет  Ehwas:

Фильм и съемки
Выложу свою подборочку, если что повторилось - тапками не бить, многие из картинок тут залиты на радикал, а он сегодня не пашет

+ 21 фотка

@темы: Фильм "Властелин Колец"